Я хихикнула. Он ведь придуривается? Насчёт беснующихся?!
Нет! Стоял с абсолютно серьезным лицом.
Наш спор закончился, едва начавшись. Я смачно чихнула, и Борис в одну секунду затащил меня в комнату для мальчиков.
— План следующий, напарник: значит, я мою, ты оцениваешь результат.
Кивнула, не успев толком уточнить параметры и критерии оценки. Делать-то чего?
Уточнять напарник и не подумал. Из крана с шумом хлынула вода, брызги живо добрались и до меня.
— Подальше отойди, чтобы не расчихаться! — махнул он на меня мокрой ладонью.
Я сделала пару шагов к двери и, тихонько улыбаясь, поглядывала, как он беспощадно трёт распадающиеся золотые кудряшки и покрасневшую шею.
— О-о, извините, — пискнул кто-то в углу.
Я едва успела заметить тощего субъекта. Мужчина быстро пропал за дверью.
— Извиняем! — выкрикнул Борис вслед, окатив меня ручейком, точно какой-нибудь человек-вода из комиксов. — Напарник, твой ход!
Я замерла, не особо представляя, в чем именно состоит тот самый ход.
— Нюхай, чего стоишь!
План становился понятнее. Покраснев, я подобралась к алеющей мужской шее и аккуратно приложилась к ней носиком.
— А-аапчхи! — громко вырвалось у меня, и мокрый пиджак Бориса стал ещё чуточку мокрее.
Правда, на этот раз вовсе не от воды. Вот я и влипла. Денег на химчистку у меня не будет!
— И пиджак пахнет! — выкрутилась я. — Постираю его пока. — Снимай!
Я пристроилась у соседней раковины и намылила воротник прозрачным жидким мылом.
— Да оно бесполезное, вообще без запаха, — бросил мне мужчина, продолжая натирать водой кожу от шеи и ниже.
Стараясь не поймать ни одного лишнего аромата, я быстро поняла, что задыхаюсь. Не только потому что пыталась не вздохнуть лишний раз, но и от того, что нос был до отказа заполнен липкой водой.
— Твоя рубашка! — чихнула я от бессилия три раза подряд.
— Понял, напарник. Рубашка — зло. Долой ее!
Стянув мягкий хлопок через голову, мужчина выкинул рубашку в корзину для бумажных полотенец и с удвоенной настойчивостью начал тереть кожу.
«О, пришла пора во все глаза рассмотреть то, ради чего дамы должны бесноваться!» — хихикнула я про себя. Хихикнула и залюбовалась.
На правом плече ветвями с резными листьями сплелись два дерева. Одно шло до кисти, второе уходило за подкаченную спину. А прямиком на бицепсе между ветвей навстречу друг другу махали крыльями две птицы.
— Краси-ивая татуировка, — заворожено пошептала я.
— Ага, ты запах оценивай, а не разглядывай.
«Исключительно с художественной точки зрения рассматриваю, — надулась я. — Пусть не выдумывает о себе».
Да, хватит уже пялиться, Аля, оценивай скорей!