— Привычные мы, благодарствую! — неожиданно обиделась женщина, приняв вежливость Коста за неуместную шутку. И, резко повернувшись, быстро зашагала прочь. Однако пройдя несколько шагов, оглянулась: не идет ли за ней этот странный туземец? «Ишь, насмешник… — проворчала она. — Нашел бы кого помоложе!»
Коста отправился искать духан. Это было нетрудно. Пьяное рыданье гармошки подсказало ему путь. Духан стоял в центре поселка. Над покосившейся дверью — проржавевшая вывеска: «Кизлярское вино».
Спустившись по шатким деревянным ступеням, Коста очутился в прохладном подвале. Густые сытные запахи вина, водки, шашлыка и жареной рыбы липкой пеленой окутали его. Со стен глядели на нового гостя закопченные, захмелевшие и запотевшие от жары физиономии морского царя и русалок. Все громче визжала и всхлипывала гармошка, нестройные голоса где-то в углу тянули «Дубинушку».
Коста остановился на пороге, оглядывая посетителей и стараясь угадать, кто же из них Любов. Разгоряченные, опухшие от пьянства лица, мутные глаза, отвисшие губы, — все люди казались похожими друг на друга, видно, не один час провели в этом подвале.
Коста присел за свободный столик, и тут же к нему услужливо подскочил толстый румяный мужчина в полотняной косоворотке и фартуке, давно утратившем свою природную белизну.
— К вашим услугам, князь! — заискивающе проговорил он, тяжело дыша, и тут же на лице его возникла привычная, ничего не выражающая любезная улыбка.
— Мне бы купца Любова… Можешь подать? — пошутил Коста, не отрекаясь от княжеского титула, так неожиданно присвоенного ему хозяином духана. «Князь так князь, — усмехнувшись про себя, подумал он. — А вдруг и это пригодится?»
— Очень сожалеем, но подать господина Любова никак не можем, — подхватил шутку духанщик. — Не поднять, отяжелели — вторые сутки кутят!
Коста на минутку задумался. Как бы завязать знакомство? Может, с пьяным-то проще?
Духанщик явно торопил Коста, старательно перечисляя названия вин и блюд и обмахивая стол несвежей салфеткой.
— Так что же прикажете, князь? Шашлык? Харчо? Люля?
Надо было принимать решение. Коста заговорил медленно, с достоинством:
— Вот что, мой дорогой. Отнеси-ка ты на тот стол привет купцу Любову от князя Кавказского: бутылку шампанского и шашлык на вертеле. А потом и меня угостишь! Только живо!
Духанщик исчез.
«По горскому обычаю такие дары незнакомым людям, да к тому же подлецам, не посылают, — мысленно оправдывал себя Коста. — Ну да ради Бориса и согрешить можно!»
А гармонь все рыдала, и пьяный хор разноголосо и протяжно тянул одну песню за другой. Сизый табачный дым слоисто висел в воздухе. Коста задыхался — он не терпел табачного духа. А тут еще жирная рыбья вонь, которой насквозь пропитано все в поселке — стены и камни, земля и небо.