— Я попрошу Амолину принести Вам успокоительный чай, он чудесно помогает, — я старалась говорить с ним, будто он ученик, срывающий урок — спокойным и мягким голосом, тихо, заставляя этим слушать меня.
— Спасибо, я допью твой.
Он поморщился, залпом выпивая горько-сладки травяной чай. Судя по дальнейшим действиям, его душевному равновесию это не помогло — изящная кружка из тончайшего фарфора разлетелась в его пальцах.
— Ты прочитала, — это не было вопросом, но во взгляде проскользнуло сочувствие.
— Прочитала, — я нахмурилась. — И подумала, что мы чудесная пара — Вы нередко оказывались на том же месте из-за своих любовных похождений.
Расар улыбнулся, и неожиданно я заметила, насколько меняется его лицо, когда на нем отражаются позитивные эмоции. Он превращается в живого, чувствующего юношу с горящими интересом глазами.
— Тоже верно, — он хмыкнул и посмотрел так… чарующе.
Да что же со мной происходит? Этот чужой мужчина будил во мне чувства и эмоции, которых я никогда раньше не испытывала. Никогда кровь не кипела от одного мужского взгляда так, как сейчас. Мне казалось, что он проникает под одеяло, в которое я была закутана, и под тонкий шелк белья, в котором я спала. Ни разу я не испытывала почти болезненного желания прикоснуться и ощутить прикосновения.
— Прекратите колдовать, — ощущая, как горят мои щеки, прошептала я.
— Нет, женушка, я не дам тебе повторить проклятие, прости, — он хохотнул и, протянув руку, провел пальцами по моей щеке, вызывая новую волну мурашек. — Но я не использую магию сейчас, — Расар ехидно улыбнулся, по всей видимости, понимая, что со мной происходит. — Я, конечно, не подарок, но…
Я вспыхнула, взмахивая рукой. Я не хотела слышать продолжение из его уст.
Пытаясь отчаянно убедить себя в том, что это он заставляет меня испытывать желание, я отступила от него на шаг. Разум тем временем подсказывал, что он не будет влиять на меня столь низким образом, что это я смотрю на него сейчас как на привлекательного мужчину, как… как на супруга!
— Что Вас заставило вернуться? — спросила я, с ужасом слыша, как в моем голосе появились немного хриплые ноты, да и слова я начала растягивать подобно ему.
Подобно многим столичным жителям. И ведь ещё пару дней назад я считала, что это уродует родной язык, а сейчас мягкое перекатывание гласных на языке казалось невероятно завораживающим.
— Переживания за молодую жену, — крылья носа вновь угрожающе раздулись. — И возмутительная по своему содержания статья. Но ты держишься куда лучше, чем я мог предположить.
В его голосе слышится одобрение с каплей восхищения, или мне это кажется?