У нас у всех есть секреты.
Черные ботинки Истона появляются перед моими глазами.
- Что ты услышала прошлой ночью? - спрашивает он. - Когда отследила Келлера до здания Майера.
- Ничего. - И это правда.
Истон тянется за спину и вытаскивает из-за пояса конверт. Он бросает его на пол передо мной.
- Открой его.
Я заправляю волосы за уши и хватаю бумажный пакет. Мое сердцебиение учащается, когда я вытаскиваю из него фотографии. Снимки с моей камеры. Он распечатал их. Фотографии Милтона Майера в его кабинете. Стрелявший Келлер держит пистолет на вытянутой руке. Это доказательство того, что произошло. Это доказательство того, что я была там... свидетельство этого.
Истон поворачивает фонарик так, чтобы свет попадал на страницы, приколотые к доске.
- Тебе нужны доказательства. Факты. Вот они, - бросает он мне. - Сравни мои исследования со своими собственными. Между Келлером, Майером и твоим напарником есть связь, которую ты упускаешь. Когда ты обнаружишь ее, то сможешь покинуть этот подвал.
Мое сердце подскакивает к горлу. Я роняю фотографии на пол и опускаюсь на колени.
- Что значит: я смогу уйти?
Скрестив руки на широкой груди, Истон выглядит более встревоженным этой каплей надежды, сквозящей в моем голосе, чем он был в том темном переулке.
- Именно так. Ты освободишь меня, - настаиваю я.
Он слегка склоняет голову, его взгляд скользит по моему полуобнаженному телу.
- Ложь может быть красноречивее правды, - с этими словами он разворачивается к двери.
В мою грудь словно вонзается ледяное лезвие, разрывая меня на части.
- Где ты это услышал?
Так обычно говорил Хадсон, перед тем как мы входили в комнату для допросов. Откуда Люк знает? Где он услышал эту фразу? Болезненная правда внезапно обрушивается на меня. Нападение на Хадсона в овраге той ночью не было спланированной атакой.
Люк следил за ним.
Я снова требую ответа, но он молчит. Вместо этого он открывает дверь. Пауза затягивается, и я чувствую, как натягиваются мои нервы до предела.
- Я убил одиннадцать дьяволов.
Я с трудом сглатываю, не в силах моргнуть, боясь, что любое движение может всколыхнуть неподвижный воздух, и он убежит. Одиннадцать дьяволов. Он видел в Хадсоне какое-то зло.
Есть и другие жертвы.
- В моих работах нет трупов, - говорит он. - Это было бы оскорблением для меня. Продолжай искать ответы, действуй. Обещаю, ты их найдешь, - он ступает за порог. - И надень что-нибудь на себя.
Дверь закрывается, высасывая весь воздух из комнаты. Я борюсь с реакциями своего тела, чтобы продолжать дышать, прижимая руки к свему горлу. Я чувствую пульсацию крови, бегущей по венам, и каждый удар вторит буре, бушующей внутри меня.