История ... — не калькулятор. Она развертывается в уме и в воображении и вовлекает тело в различные реакции человеческой культуры, которая сама есть бесконечно тонкое опосредование материальных реалий, подкрепляющих экономических фактов, неприукрашенных объективных событий. Культурные реакции Африки после 1945 года были весьма разнообразны, как и следовало ожидать от такого количества народов и интересов. Но кроме того их вдохновляла надежда перемен, которая едва ли существовала прежде, и уж конечно же прежде она не ощущалась с такой яркостью и широтой. Об этом вели речь мужчины и женщины, чьи сердца бились в
* Sartre Jean-Paul. Le Colonialisme est un système // Situations V: Colonialisme et néo-colonialisme. Paris: Gallimard, 1964.
** Sartre. Preface // Fanon. Wretched of the Earth. P. 7.
такт с прекрасной музыкой. Это были реакции, которые направили африканскую историю на новый курс.*
Для европейцев ощущение, что во взаимоотношениях Запада и не-Запада произошла громадная и неожиданная перемена, было внове: ведь ничего подобного ни во времена европейского Ренессанса, ни тремя веками ранее в ходе «открытия» Востока не было. Обратите внимание на разницу между пере-открытием и изданием Полициано греческих классиков в 1460-х, или толкованием Боппом и Шлеге-лем санскритских грамматистов в 1810-х и толкованием французским политологом или ориенталистом работ Фанона во время Алжирской войны 1961 года, или «Discours sur le colonialisme»>103 Эме Сезэра,>104 появившегося в 1955 году — как раз вскоре после поражения французов при Дьен Бьен фу.>105 И обращается теперь туземец не только к этому несчастному парню и его армии, которым досталось от него так, как не доставалось никогда и никому из его предшественников. Теперь он читает тексты на языке Боссюэ и Шатобриана, использует понятия Гегеля, Маркса и Фрейда, чтобы обвинить саму цивилизацию, которая всех их породила. Фанон идет еще дальше, когда переворачивает принятую до сих пор парадигму, согласно которой Европа передала колониям свою модернити (modernity), и утверждает, что не только «благосостояние и прогресс Европы — построены на поте и мертвых телах негров, арабов, индейцев и желтой расы», но и сама «Европа есть буквальное порождение Третьего мира»,*** — обвинение, которое вновь и вновь выдвигают Уолтер Родни, Чинвейзу и другие (Walter Rodney, Chin-
* Davidson. Africa in Modern History. P. 200.
** Fanon. Wretched of the Earth. P. 96.
***Ibid. P. 102.
Weizu). В довершение этой перевернутой ситуации, щл видим, как Сартр на деле вторит Фанону (а вовсе не оспаривает), когда заявляет, что «нет ничего более последовательного, чем расистский гуманизм, поскольку европеец смог стать человеком, только породив рабов и чудовищ».*