— Мы не подведем, — за всех ответил Арес.
— Вот и славно, — взял я за руку скромно все это время стоявшую Милису. — Мы будем в комнате, если прибудет посыльный, или любая неординарная новость, сообщите.
— Да милорд, — нестройным гулом ответили мне дружинники.
Оставив парней разбираться наедине, мы с Милой прошли внутрь здания. И прежде чем подняться наверх, мы успели заметить, как споро молодчики вышибалы выкидывали за пределы таверны засидевшихся пьяниц. Некоторые из них успевали проснуться, а некоторые приходили в сознание лишь после встречи с мощенной булыжником дорожкой. И как тут все умудряются напиваться до такого состояния, ведь даже представитель расы второго порядка может выпить в пять раз больше обычного смертного и остаться почти трезвым.
В номер мы зашли молча. Милиса так и не проронила ни одного слова, хотя мы уже давно остались вдвоем. С ней такое впервые.
— Мила, с тобой все хорошо? — спросил я, усаживая ее на кровать.
— Да, прости, я немного разволновалась, — смахнула она выступившую слезу.
— Ну ты чего, ничего же плохого не случилось, откуда слезы? — взял я ее за руку.
— Обо мне только бабушка так заботилась, но после того как произошла та война, она больше не смогла уделять мне внимание, — покатилась еще одна слеза по ее щеке. — Я была никому не нужна, лишь на приемах меня показывали, как диковинку, внучку великой Балии.
— А как же родители? — спросил я ее, крепче сжимая ее руку.
— Они погибли, твари Хель, они забрали их жизни, — смахнула она очередную слезу. — От меня постоянно требовали, чтобы я соответствовала, но сами никогда не говорили ни единого слова утешения и поддержки. За все время, ты единственный кто был добр ко мне, не просил ничего, но был опорой. Даже сейчас, когда я должна быть с тобой, сражаться бок о бок, ты оставляешь дружину защищать меня. Спасибо.
Девушка обхватила меня своими руками и уткнулась мне в грудь лицом. По ее щекам все еще стекали слезы, но она лишь сильнее прижималась ко мне. Это были самые приятные объятия.
Эмоции руководят нами, и как бы мы не старались от них абстрагироваться, все равно так будет с каждым. Человек ли, ангел, демон, любой испытывает те или иные эмоции что ведут его по жизни. Я рад что могу сказать, что умею их контролировать, не позволяю полностью овладеть собой. Мила же растворяется в своих чувствах. Поэтому она перестала активировать навык хладнокровия. Слишком тяжело ей быть тем, кем она не является.
— Я рад что ты рассказала мне то что тяготило тебя, — заговорил я, когда она немного успокоилась и расцепила объятия. — Мне нужно подготовиться, ты поможешь мне в этом?