"Я вижу эту штуку", — сказал он. Сердце его забилось сильнее, разгоняя горячую кровь по всему замерзшему телу. "Я наблюдаю за ней".
Она что-то пробормотала, и он почувствовал, как она стаскивает с него плавки. Он наблюдал. Он вошел в нее. Боже, наконец-то он почувствовал тепло. Она издала гортанный звук, и ее пальцы впились в его отвердевшие холодные ягодицы.
Он наблюдал. Он наблюдал очень внимательно. Она не двигалась. Ощущения были невероятными, фантастическими. Он не был слишком опытен, но не был и девственником. Он занимался любовью с тремя девушками, но никогда не чувствовал ничего подобного. Она застонала и стала совершать встречные движения. Плот тихонько качался. Бочки внизу слегка постукивали.
Он наблюдал. Цвета начали кружиться, но на этот раз очень медленно, приятно, совсем не угрожающе. Он наблюдал за ней и смотрел на цвета. Глаза его были широко раскрыты, и цвета отражались в них. Ему уже не было холодно, ему было жарко. Его жгло, словно после первого дня на пляже в начале июня, когда солнце обжигает белую после зимы кожу, придает ей
(цвета) цвет. Первый день на пляже, первый день лета. Песок, пляж, цвета
(двигается, она начала двигаться) и ощущение лета, занятия кончились, и я могу поболеть за "Янки" на открытых трибунах, девушки в бикини на пляже, пляже, пляже, о, ты любишь, любишь? (люблю) пляж ты любишь (люблю я люблю)
крепкие, лоснящиеся от крема груди, и если внизу купальник был достаточно узок, то можно было увидеть небольшой кусочек
(волосы ее волосы ЕЕ ВОЛОСЫ В О ГОСПОДИ В ВОДЕ ЕЕ ВОЛОСЫ)
Он отпрянул и попытался оттащить ее от края плота, но черная масса, переливающаяся всеми цветами радуги, уже облепила ее волосы.
Чернота хлынула на лицо.
Ла-Верн засучила ногами. Черная масса изогнулась и стала подниматься выше. Кровь потоками стекала с шеи. Крича, но не слыша своего собственного крика, Рэнди подбежал к ней, уперся ногой в бедро и столкнул ее в воду. В течение нескольких мгновений вода у борта пенилась так, словно кто-то поймал на удочку самого большого в мире окуня, который никак не желал с этим смириться.
Рэнди закричал. Он закричал. А потом — для разнообразия — закричал еще раз.
Ночь длилась целую вечность.
Без четверти пять небо на востоке стало светлеть, и он почувствовал какую-то надежду. Но только на мгновение. К шести часам он уже мог видеть пляж. Ярко-желтая машина стояла на том самом месте, где Дик вчера запарковал ее, напротив жердевого забора. Рубашки, свитера и четыре пары джинсов были раскиданы по пляжу. Их вид вновь наполнил его ужасом, хотя ему казалось, что он утратил уже всякую способность бояться. Он видел