Я чувствую его возбуждение. Феромоны его запаха окутывают меня. Руки, еще недавно крепко державшие, сейчас игриво поглаживают все, до чего дотягиваются. Его бородка колет мне шею и щекочет ее, когда покусывает мне мочку уха. Теперь на шее останутся красные следы раздражения.
Руслана слишком много сейчас для меня. Для моего сердца. Мною овладевает слабость. Не предающего тела, а предающего органа, качающего кровь. И тут же паника, что замененный сосуд не выдержит, оторвется в эту секунду. Стремительно и бесповоротно. Руслан ведь даже не поймет что случилось. Почему девушка под ним вдруг посинела и потеряла сознание. Почему ее сердце остановилось, перестало биться… паника. Паническая атака. Я закусываю губу, чтобы не закричать от ужаса. Застываю в его руках, замираю.
А он ловко переворачивает меня под собой на живот, вжимается в мои ягодицы. Отчетливо чувствую его эрекцию, даже через двойной слой джинсов — его и моих. А потом он отстраняется от меня и со всей силы бьет ладонью по полушарию.
— Ходила целый день перед камерами, вертела своей попкой, получай теперь по ней.
Вновь удар. Не болезненный, но ощутимый. Ткани трусиков и джинсов смягчают шлепок, но все же. Но не это добавляет ужаса моему положению.
Так делал Влад. Он сильно бил наотмашь по ягодицам, а потом просто насиловал меня, когда я в чем-то была виновата по его мнению. Ничто его не останавливало, ни мои крики о помощи, ни мольбы о пощаде. Это наоборот заводило его и раззадоривало. Но это было до инфаркта и до шунтирования. Влад и я, мы оба не знали, что ходим по тонкому волоску грани моей жизни. Теперь же я все прекрасно знаю, и от ужаса, что могу умереть прямо сейчас мое тело немеет, деревенеет, а слезы… слезы просто текут из глаз не поддаваясь контролю.
Руслану тем временем наскучила его забава. Переворачивает меня на спину и ошеломленно смотрит в лицо.
— Ты что плачешь?! Да я же не больно! Я же шутя!
Я не реагирую. Боюсь пошевелиться и уколоться болью слева.
— Испугалась? — Руслан повинно опустил голову мне на грудь и шумно выдохнул. — Или претворяешься?
Вдруг, словно что-то поняв, он настороженно вслушивается, приложившись ухом чуть ниже бюстгальтера. Секунда, две, три, а потом тревожный вопрос:
— Лер, у тебя точно все с сердцем в порядке?
— Точно, — тихо произношу я.
Главное, сейчас успокоиться. Руслану никак нельзя знать правду. Убьет сразу. Возможно и выгонит, чтобы с больной не связываться, но скорее всего, оставит умирать без помощи.
Руслан поднимается, усаживаясь на кровать, расставив ноги и уперев локти в колени задумчиво трет подбородок.