* * *
— Ну же, любимая, вернись ко мне! — снова он… его колыхающийся силуэт.
Нет! Из одного кошмара тут же перехожу в другой.
— Трахалась с ним? Признавайся! — он швыряет меня на кровать и придавливает собой сверху.
— Ты же сам отдал меня ему, Влад!
— Я тебя не трахаться ему отдавал!
Да конечно, а зачем тогда еще? И как я могла, по его мнению, избежать всего этого с Маратом? Разве бы он меня спросил? Хотя, если бы мне этого самой не хотелось, Марат бы не стал поступать как в первый раз у стены. Но Влад отдавал меня ему именно за долги и именно в постель. А сейчас, с ним, одурманенным алкоголем и еще бог знает чем, спорить было совершенно невозможно. Ведь во всем виновата я. Как всегда…
— Строила ему глазки шлюха, при встречах, иначе нахера ему сдалась на целый месяц?
— Нет, никому не строила, Влад!
* * *
— Ну пожалуйста, вернись ко мне! Я тебя на руках носить буду! Пылинки сдувать, Лерушка!
Удар по лицу. Пощечина. Прикрываюсь как могу, чудом выползаю из-под него. Забиваюсь в дальний угол, прикрыв руками голову. Слева уже не просто болит, а жжется кипятком.
— Драл он тебя? Ну, расскажи, тебе же нравилось! А ты стонала небось под ним! Я так и слышу эти твои вздохи-стоны. Боишься теперь? А с ним не боялась?
Муж надвигается на меня. В руках его что-то блеснуло. В проеме появляется испуганная Сильва.
— Влад Григорьич, да что же вы делаете?
— Уйди, убогая! — шипит он на нее.
— Не дам девочку убивать! — бросается она ко мне, пытаясь прикрыть своим грузным телом.
Одним мощным ударом ноги он отшвыривает домработницу в сторону. Я вижу кровь на ее лице. Она хватается за сердце и глотает выбитый из легких воздух…
Перевожу взгляд на надвигающиеся совершенно сумасшедшие глаза Влада, потом на складной коллекционный нож, торчащий острием в мою сторону, боль в груди становится невыносимой и…все.
* * *
— Лера, родная, ты открыла глаза. Вернулась ко мне, мое счастье!
Смотрю на Влада. На его испуганные глаза, на руку, тянущуюся погладить меня по щеке.
— С возвращением, любимая!
— Влад Григорьевич, ваша жена еще очень слаба после операции. Ей нужно поспать. И вам тоже. — слышу чей-то голос рядом.
Операция? Он все-таки ударил меня ножом?
— Я не собираюсь спать. Буду около любимой.
— Послушайте, ей только что сделали шунтирование. Больной нужен покой. А потом ее семья тоже ждет очереди пообщаться. Вам сейчас лучше уйти.
О, как я поддерживаю доброго доктора. Пускай идет и не возвращается! Никогда.
Врачу все же удалось выпроводить изверга, а я осталась переваривать это известие. Значит, мне все-таки сделали это шунтирование. Кардиологи мне уже давно об этом говорили, но операция очень дорогостоящая. При нынешних делах мужа я не могла себе этого позволить. Значит, кто-то дал денег.