— А что, паралич — это новая разновидность анекдота?
Лима нахмурилась:
— Смех еще никому не причинил вреда. Он только помогает. Тебе было щекотно, когда трогали пальцы на ногах?
Вербицкий повернул к ней голову и посмотрел на нее совсем другими глазами. Он вызывающе-непристойно оглядел ее с ног до головы. Его взгляд был таким горячим, обжигающим.
— Когда я вернусь в свое нормальное и подвижное состояние, возможно, тебе удастся это выяснить. — Его голос прозвучал низко и очень сексуально.
— Тогда я уже не буду мыть тебя.
— Для этого необязательно меня мыть. Ты можешь сделать и кое-что еще в отношении пальцев на моих ногах.
— Что, например?
За этим вопросом последовал ряд предложений, одно похотливее другого.
Губка в руках у Лимы застыла на несколько секунд, потом она снова окунула ее в воду. Ведьма мрачно посмотрела на Макса, который ухмылялся, как кот.
Ее зеленые глаза опасно сверкнули.
— Какой разврат! — выпалила она яростно.
— Зато весело, — хохотнул Вербицкий.
— Отнюдь, — ответила Лима.
— Ладно, успокойся, Лима. Я пошутил. Ты не в моем вкусе. Я предпочитаю грациозных, женственных, нежных женщин, желательно блондинок, а вот ты…
Лима с любопытством посмотрела на Макса:
— А что я?
— Ты упрямая, вредная и агрессивная шатенка.
— То есть, я не женственная и не грациозная? Вот спасибо. — Ведьма разозлилась. Еще никто не смел называть ее неженственной! Да она само совершенство! Если бы не сделка, то она бы сейчас за эти слова утопила Макса в ванной.
Она стала с остервенеем мыть его правую руку, добираясь губкой до подмышки.
— Прости, — спустя минуту сказал Максимилиан. — Я не хотел тебя обидеть.
— Да что ты говоришь? — прошипела Лима.
— Правда. Я хотел пробить твою невозмутимость. Вот и все. На самом деле, ты очень красивая.
Лима улыбнулась.
— Спасибо.
Вдруг рука Макса на мгновение прикрыла ее пальцы, но он тут же ее убрал, словно обжегся.
Лима сделала вид, что ничего не заметила.
Она вымыла ему голову, отметив, что неплохо бы его еще и подстричь.
После, быстро намочила губку и отжала ее.
— А теперь вымой уши, шею и… и все остальное. Это тебе по силам.
— Отвернись, — буркнул Макс.
Лима отвернулась.
— Все. — Также коротко сказал он, спустя несколько минут.
Губка плавала в ванной. Когда Лима наклонилась, чтобы выловить ее, Макс ухватил ее за руки. Его руки явно не потеряли ни своей гибкости, ни цепкости, ни силы.
— Ты хочешь, чтобы я что-нибудь почувствовал? — вдруг медовым голосом пропел он.
— Ты чего, Макс? Пока я стояла к тебе спиной, ты успел головой удариться о бортик ванны?
На губах Вербицкого появилась очаровательная улыбка, разбивавшая сердца женщин по всему миру. Он подмигнул Лиме: