От спазма, сжавшего ее горло, Ольга даже кричать не могла. Она лишь сжималась, резко выдыхая, спазмы выгибали все ее тело до тех пор, пока Глеб не выпустил ее и она не уткнулась лицом в диван. Только после этого она вскрикнула — и нетерпеливо заерзала, сама насаживаясь на его член.
— Раз, — хрипло, но хладнокровно произнес Глеб, прижимаясь к ней животом, слушая ее вопли и толкаясь в ее лоно сильно и быстро, продлевая ее удовольствие, от которого тело девушки извивалось под ним.
Уставшую, запыхавшуюся, он резко поднял Ольгу, поставил ее на колени, прижав к себе влажной вздрагивающей спиной. Его возбужденная плоть покинула ее тело, все еще сжимающееся от оргазма, его ладони, оглаживая, скользнули по ее бокам, по часто вздымающейся груди, по животу, по трясущимся от усталости бедрам. Эти бессовестные горячие руки словно прислушивались к сладкому изнеможению, наполнившему тело девушки, Глеб ладонями как будто впитывал Ольгино удовольствие. Он чуть нажал на горячую мягкую внутреннюю поверхность бедер, заставляя девушку пошире расставить колени, и, целуя ее разгоряченную щеку, коварно спросил:
— Готова?
— Нет, нет! — взвизгнула Ольга, но Глеб ее не слушал.
Не слушая ее протесты, он устроился меж ее разведенных ног, его руки притянули ее подрагивающее тело ближе, усадили на его лицо, на жадный горячий рот, и Ольга снова затряслась, как в лихорадке, чувствуя, как Глеб жадно целует и вылизывает ее мокрую промежность. Его пальцы чуть надавили на металлический пятачок меж ее ягодиц, поддразнивая девушку, и Ольга завыла, нетерпеливо ерзая, стараясь высвободить связанные за спиной руки.
— Господи, не могу, не могу, — шептала она, содрогаясь от непереносимого наслаждения, когда его язык ласкал ее клитор остро и часто.
В ответ на это Глеб приподнял дрожащее тело девушки, но лишь затем, чтобы ввести в ее пылающее лоно еще одну игрушку, большую, входящую туго, с трудом. Ольга оглушительно взвизгнула и забилась, чувствуя, как его ладонь крепко прижимает ее растянутую донельзя плоть, а язык снова неумолимо касается возбужденной точки внизу дрожащего животика.
— Ой, ой, — стонала Ольга. Ее бедра бессовестно двигались, к мокрым вискам прилипли влажные волосы. Горячее тяжелое наслаждение наполняло ее тело, ладонь Глеба настойчиво теребила игрушки и Ольга заходилась в стонах, извиваясь всем телом, старая найти позицию, при которой не будет так невыносимо чувствительно, но ей не удавалось этого сделать. Настолько сильной и бессовестной наполненности она не испытывала никогда, наслаждение было огромным, через край, Ольга покорно замирала, трясясь, как в ознобе, когда рука Глеба сильнее толкала игрушки в ее теле, и заходилась в криках, когда его губы целовали меж ее ног.