Он неспешно отодвинул в сторону вещи Мары, так же неспешно прошел по коридору. Двери на кухню были обведены золотистой полоской света, и Глеб, повернув ручку, отворил их, заглянул в тихий полумрак.
Мара сидела за столом, сонно опустив голову. Ее темные волосы были слегка растрепаны, словно она не единожды запускала в них ручки с ярким алым маникюром и массировала голову — так она делала, когда у нее случались приступы мигрени. В стакане Мары действительно был налит чай. Она неспешно помешивала его ложечкой, как завороженная глядя на танец чаинок, и ложечка звенела о тонкое стекло.
Перед женщиной на столе стояла початая бутылка коньяка и пузатый бокал, рядом с ними — тарелочка с тонко нарезанным лимоном. Мара не умела быть аккуратной, поэтому по светлой поверхности стола валялись тонкие ленточки лимонных корок, косточки, которые Мара наверняка выколупывала из лимона своими длинными красными ногтями. Возле бокала темнела засохшая лужица.
«Накидалась», — определил Глеб.
— Наблядовался?
Несмотря на то, что женщина была нетрезва, голос ее звучал спокойно и четко.
Она подняла взгляд на Глеба — при этом казалось, что от своего медитативного зрелища она отрывается с крайней неохотой, — и уставилась покрасневшими от перелета и усталости глазами ему в лицо. Не моргая, как змея. Глеб не любил этот взгляд. И вопрос этот Мара задавала очень часто, точно таким же гладким, безликим, безразличным голосом. От этого слова — прямого, грязного, звучащего в устах женщину ужасно мерзко, — ему всегда было не по себе, и он ужасно бесился, чем приводил Мару в тихий садистский восторг, но не сегодня.
— Ой, не начинай, — отмахнулся Глеб, и неподвижная, полусонная Мара вдруг ожила, подскочила на ноги, кривя в пьяной ухмылке ярко накрашенные губы.
— Так это правда?! — выкрикнула она истерично.
Обычно ее обвинения не имели под собой никакой почвы. Что бы там ни говорил Вадим о Глебе — Глеб Маре не изменял. Да, он позволял себе флирт, иногда на грани, и весьма охотно шел на контакт с красотками, желающими получить от него комплимент в виде шлепка по заднице, но и только. Поэтому, возвращаясь домой после тяжелого дня, получая знаменитое незаслуженное «блядовал», он просто впадал в тихую ярость.
Сегодняшняя его реакция ясно дала понять Маре, что на сей раз ее вопрос попал в цель. Глеб действительно был с другой женщиной. То, чего она так подспудно боялась, то, что ее подсознание озвучивало звучным матерным словом, наконец-то произошло… и это, скорее всего, не проходная интрижка, раз Глеб не только позабыл о своих обещаниях Маре, но и не обратил внимания на несколько десятков пропущенных звонов от нее.