— Похоже, мне надо было рассказать о себе первой, — неуверенно начала я. — Тогда бы у тебя не возникло такого вопроса.
Девушка согласно кивнула и, махнув рукой, предоставила мне слово. В процессе рассказа о себе, поняла, что мне становится намного легче дышать, когда я делюсь с кем-то трудностями своей жизни. Лица девушек вытягивались, а на моем расползалась улыбка. Для меня все это позади, и я уже не та Дикарка, коей была в самом начале своего пути.
— То есть, ты хочешь сказать, что жрица Краха держала тебя пятнадцать лет взаперти? — удивленно воскликнула эмоциональная Шарлотта.
— Бедняжка… — сочувственно покачала головой Ханна. — Однако теперь мне становиться по-настоящему жутко.
Мы обе недоуменно уставились на нее.
— Чарли, разве ты не видишь, что мы трое связаны? Нас настигла одна беда.
Кажется, Шарлотта поняла, о чем ей сказала брюнетка, поскольку понимающе хмыкнула. А вот я переводила взгляд с одной на другую в надежде, что хоть кто-то из них мне пояснит, что происходит.
— Давай по порядку, — Шарлотта стала более серьезной. — Все эти годы мне не хватало общения, поэтому не обращай внимания на то, что я болтаю без умолку. Просто одергивай меня, если стану чересчур назойливой, ладно?
Я кивнула девушке, и она продолжила свой рассказ:
— В общем, бастарды — дети, рожденные вне брака. Точнее даже не так, это дети, рожденные от другой женщины, когда мужчина уже женат. У бастардов почти столько же прав, сколько и у скритов. Даже немного меньше. Поэтому все относились ко мне с презрением, как к грязи, а я, стиснув зубы, терпела, мечтая о том, как они изменятся в лице, узнав, что я наследница истинного правителя.
— Твой отец тоже был отмечен шиали? — заинтересовано посмотрела на Чарли.
— Да, был, но после его смерти шиали избрали меня, после чего узор появился уже на моем запястье.
— Рассказать тебе о метке? — спросила Ханна, а я энергично закивала в ответ. — Главное, что эта метка не передается по наследству. Шиали могут отметить любого, а могут вообще никого не отмечать. Во втором случае, власть передается по ветви правящей династии, которая была избрана прежде.
— То есть, если бы у меня не было метки, я все равно была бы принцессой? — уточнила я.
— Да, но ровно до тех пор, пока шиали не отметили бы кого-то другого, назначив его истинным правителем. Бывает, что они не отмечают пьюров поколениями, а затем метка проявляется у кого-то из детей той же династии, либо вообще у кого-то другого. В этом случае, власть передается той семье, кто имеет отмеченного наследника.
— Это происходит беспрекословно?