Однако он самонадеянно полагал, что способен справиться с любой опасностью. Не зря ведь сам маг, да и просто угнаться за ним, опытным наездником, не каждому под силу.
Но сейчас о спасении бегством не могло быть речи. Он ещё мог бы попробовать, но девчонке, которая едва держится в седле, безумная скачка точно не под силу. О том, чтобы бросить юную магичку погибать, барон даже не думал.
Будь она обученной, опытной одарённой, вдвоём они могли бы противостоять тем, кто устроил ловушку. Де Триен не успел разглядеть, сколько именно наёмников его поджидали, но если устроить обвал — это всё, на что хватает их магического потенциала, то сражение имело бы смысл. Однако слабая, руководствующаяся в магии одной только интуицией девушка не могла быть сейчас полезной.
Оглянувшись на испуганную спутницу, которая едва справлялась с беснующейся лошадью, де Триен принял единственно правильное, как ему казалось, решение.
— Скачи прочь! Давай, живее! Доберёшься до стоянки, попросишь помощи.
Она что-то закричала в ответ, но барону было уже не до неё.
Набравший размах камнепад грозил похоронить его заживо. Тропа позади уже исчезла под грудой обломков, а вскоре путь грозил оказаться перекрытым со всех сторон.
Уворачиваясь от летящих прямо в него камней, барон постарался сосредоточиться. Обладатель светлого дара, он не мог уничтожать с помощью магии. Нужно было действовать обходными манёврами.
Сначала он призвал порыв ураганного ветра. С его помощью получалось немного изменять направление летящих обломков, спасаясь от ударов. Однако разыгравшаяся в горах буря сама по себе могла привести к новым проблемам. Да и от угрозы не избавляла, только позволяла оттянуть конец. Невозможно было долго защищаться таким образом.
Де Триен вгляделся в темнеющий горный массив, стараясь отыскать противников. Уловив шевеление, поднял руку, направляя движение магической энергии, и проговорил заклинание. Магия, которую он решился применить, считалась опасной, непредсказуемой, и находилась под строжайшим запретом.
Едва было произнесено последнее слово, большой валун, на который он указывал, зашевелился. Де Триену удалось вдохнуть в него искорку жизни. Обычный кусок скалы превратился в голема — страшное, сильное и беспощадное в своей неразумности нечто. Не живое, но и не мёртвое существо, жаждущее крови. Оставалось только надеяться, что наёмники находятся достаточно близко, чтобы голем их учуял. Как потом избавиться от самого чудовища, барон предпочёл пока не думать.
В глазах потемнело. Де Триен покачнулся, с трудом удержавшись в седле. Магия, изменяющая чью-то суть или влияющая на жизнь, всегда отнимала много энергии. Учитывая, что всё это время он продолжал управлять потоками ветра, истощение грозило оказаться серьёзным.