Во сне черты лица барона разгладились, смягчились, и стало заметно, что на самом деле ему не так уж много лет. Наверное, немногим за тридцать, не больше — решила Гвен.
Он был красив. Это открытие неожиданно обескуражило и смутило. Гвен и сразу, при самой первой встрече была очарована, но совсем не так. Тогда она видела лишь сияние власти и могущества, великолепие небожителя. Всё равно, как он выглядел — в их маленькой деревушке он казался одним из богов, спустившихся на землю, и невозможно было не почувствовать восхищения и преклонения.
Теперь же она видела перед собой просто красивого мужчину. С благородными, выразительными чертами лица, с крепким телосложением человека, не привыкшего к праздности и излишествам.
Как завороженная, Гвеннет осторожно очертила пальцами высокий лоб, отведя в сторону короткую тёмно-русую прядь, затем перешла на орлиный нос и выдающийся волевой подбородок. Не задумываясь, почти против воли скользнула ладонями ниже, касаясь грудной клетки. Барон был крупным, но подтянутым, без малейшего намёка на полноту, и Гвен испытала незнакомое до этого удовольствие, ощутив, как перекатываются под кожей мышцы мужчины.
Поддавшись неясному порыву, она склонилась ниже и коснулась губами того места, где совсем недавно багровел самый страшный кровоподтёк… И только тогда вдруг резко опомнилась, поняла, что делает. Залившись краской так, что стало жарко, Гвеннет отпрянула.
Наваждение спало, и теперь она чувствовала только смятение и вину. Поспешно, суетливо она укрыла императорского советника плащом и быстро отошла, устроившись на почтительном расстоянии. В эту ночь заснуть ей не удалось.
Де Триена разбудили упавшие на лицо солнечные лучи. Сквозь дрёму он недовольно отметил, что слуга забыл закрыть ставни и заслуживает строгого внушения. Попытался перевернуться на другой бок, отворачиваясь от солнца, но рука наткнулась на что-то неровное, мягкое и прохладное.
Открыв глаза, барон понял, что лежит на заботливо кем-то сооружённой подстилке из мха и травы. И сразу в памяти всплыли последние события. Засада, нападение… и поражение. Он ведь не справился с опасностью! Однако же он всё ещё был жив, мало того, чувствовал себя совершенно здоровым. А ведь де Триен помнил, как его вышибло из седла. Удар такой силы должен был сломать ему пару рёбер и повредить внутренности.
Ничего не понимая, барон приподнял голову и осторожно осмотрелся. Ничего подозрительного вокруг не наблюдалось. Местность барон узнал сразу — он всё ещё находился неподалёку от того места, где их настиг обвал. Немного поодаль он заметил и свою спутницу.