— У тебя уже глаза блестят, — разлил остатки.
— Да, наверно, — облокотилась на стол. — И мне так здорово. Ты себе даже не представляешь, насколько.
— Я рад… — его взгляд тоже изменился, в нем появилась какая-то завораживающая тяжесть.
Но раз мужчина не делает никаких шагов, значит, мне стоит засунуть свои фантазии куда поглубже и иди к себе.
— Спасибо за вино, — кое-как поднялась, а голова моментом закружилась. Что ж, с двух с половиной бокалов меня конкретно унесло. Поздравляю, Алиса, ты надралась.
— Н-да, — поднялся следом, — пить ты, оказывается, совсем не умеешь.
— Не умею. Я из тех, кому пробку достаточно понюхать и уже пьяная. Но мне это было нужно. Так что, еще раз спасибо.
— Давай, провожу. Сама не дойдешь.
И взял меня под руку, что послужило молниеносным сигналом одурманенному мозгу. Я поняла, что сделала, только когда Денис прижал к себе. Я его поцеловала! Наверно, всё из-за вина, но он ответил на поцелуй, да так, что дух перехватило. Это было нереально, космически. Денис руководил мной, направлял, он стал всем — временем, пространством, воздухом, которым я дышала, он проник под кожу, по венам добрался до сердца, отчего оно потеряло счет ударам. И пусть всему причиной эти два с половиной бокала, но такой эйфории я еще не чувствовала в своей жизни. И, всего скорее, больше не почувствую, потому что Денис тоже пьян.
— Это была ты или я? — прошептал в губы.
— Я, — запустила пальцы ему в волосы, — и когда протрезвею, мне будет очень стыдно.
— А сейчас?
— Сейчас слишком хорошо и совершенно не стыдно.
Мы еще какое-то время стояли в объятиях друг друга, а потом Денис все-таки проводил меня до комнаты, и, не сказав ни слова, ушёл. Хотела ли я, чтобы он остался? Да, хотела, вернее сказать, бешено этого желала. В его руках тепло и безопасно, в его руках я чувствую себя женщиной, а не безродной нищенкой с подозрением на шизофрению.
Я коснулась пальцами губ. Интересно, Денису хоть немного понравилось? Он хоть что-нибудь потом скажет об этом? Или предпочтет сделать вид, что ничего не было? Скорее второе…
А когда вино выветрилось, пришло понимание, что с завтрашнего дня я тут буду еще больше никому не нужна. Как же надоело все время от кого-то зависеть, но деваться мне некуда. Даже с паспортом на руках. И по щекам снова поползли слезы. Вот бы сейчас поговорить с Львом Евгеньевичем, после бесед с ним становится легче, правда, эта легкость быстро превращается обратно в тяжесть. Но если мать Дениса узнает, что ко мне ходит психолог… нет, она такую «няньку» точно не потерпит.