— Ты так крепко спала, было жалко будить. Одевайся, вещи уже собраны, пора выходить.
— Так рано? Я думала, у нас ещё есть время.
— На рассвете я поднялся на скалу. Впереди, думаю, в полутора или двух днях от нас стоит караван. Дымом свежим тянуло, а костры здесь жечь некому. И для торговцев ещё очень рано, думаю, по твою душу. Будем уходить.
Я подбросила дров в чуть тлеющие угли, умылась ледяной водой. Поела каши и копченого мяса, которое Назар готовил впрок, в дорогу. Заплела смешную, короткую косичку, чтобы волосы не лезли в лицо, и задумалась, что же надеть мне в такую то погоду. Мой гардероб не отличался разнообразием.
— Держи, — бросил мне Назар свёрток. — Шкуры не выделаны должным образом, времени было мало, жестковаты. Но за неимением лучшего сгодится.
— Что это? — удивилась я.
— Одежда. Шкурка горной выдры в этот сезон практически водонепроницаема. А их дальше, в нашем озере, видимо-невидимо. Самое то в такую погоду.
— Спасибо, — растерянно отозвалась я и ушла за ширму, одеваться.
Надевала поверх своей рубашки и штанов. Штаны вроде комбинезона, только без рукавов. Несмотря на то, что Назар жаловался на жесткость шкур, мне казалось, они льнут к моему телу. А сверху куртка с капюшоном, застегивается на крупные деревянные пуговицы. Господи, как замечательно! Да честное слово, все модницы моего мира зубами бы рвали соперниц за такие меха. И сидит как ладно, по фигуре, а ведь без примерок кроил и шил. Моё сердце преисполнилось такой благодарности, что, не выдержав, я взвизгнула и бросилась Назару на шею, осыпая поцелуями его лицо. Досталось и глазам, и носу, и прячущимся в бороде губам. Мой герой явственно смущался, и это веселило меня ещё больше.
— Спасибо! Это так невероятно, я теперь никогда снимать их не буду, вот никогда-никогда, честное слово!
— Я посмотрю на тебя летом, — отстранил меня Назар. — Проверь свои вещи, все ли я взял. Загаси огонь. Вообще, пусть в хижине останется порядок, возможно, не раз придётся вернуться. Я к озеру, скоро идём.
Я торопливо закончила сборы, вымыла посуду, застелила постель. Затем поверила, все ли стоит на своих местах, немногочисленные пожитки в сумке перебрала. Залила огонь водой и села ждать. В меховой куртке уже становилось жарко, но снимать её не хотелось, лишь расстегнула.
Назар вернулся без бороды, а за последние дни я успела к ней привыкнуть.
— В пути возможности не будет, совсем обрасту, — ответил он на мой взгляд. — А наш народ, в отличие от северян, бороды не жалует.
Оделся, закинул сумку, даже рюкзак, за плечи и вышел. Я задержалась, покинула взглядом заброшенную в горах избушку, в которой была так счастлива, и горько вздохнула. Все хорошее рано или поздно заканчивается, вздохнула я. Впрочем, и плохое тоже, тут же одернула себя, чтобы не расклеиться совсем. Вышла. Назар подпер дверь деревянным чурбаком, свистнул Умника. Тот камнем упал откуда-то сверху. И мы пошли. Я старалась не оборачиваться назад, но безуспешно. Однако сама хижина была так неприметна, так ловко спрятана, что через какую-то сотню метров уже потерялась из виду.