А тут, на тумбочке чистое белье стопкой. Хозяйское… я долго терзалась, но боксеры надела. Они чуть сползали, но держались. Отлично. Терять мне уже нечего. Вышла. В гостиной ребёнок стоя на четвереньках соскабливает с пола клей. Безуспешно.
— Папа меня убьёт, — простонал он.
— Ничего ребёнка одного оставлять. Ты же совсем один?
Кивнул. Храбрится, а вижу — боязно. Да что про ребёнка говорить, мне через два года тридцать, я в первую неделю в своём домике спала со светом. Слишком привыкла к неверному Стасику спящему рядом. А Стасик может и козёл, но от монстров под кроватью защищал отлично.
— Чайник уже три раза вскипел, — напомнил Никита. — Вы же не уйдёте пока?
Если честно, я бы ускакала горной козочкой, и все равно, хоть голая, хоть босиком. Боюсь представить реакцию папаши на моё вторжение в дом, отчаянно просто боюсь. Но оставить мальчика одного?
— Пошли чай пить, — кивнула я. — Не уйду.
В холодильнике куча всякой ерунды и две огромные кастрюли. В одной рассольник сомнительного вида и запаха, содержимое второй мне идентифицировать не удалось.
— Это Валя наготовила… Она приходила сегодня.
— Тяжко однако нынче миллионеры живут, — протянула я. — Хочешь, пирожков налеплю? Я умею, даже не хуже мамы.
Его бы спать отправить, этого маленького храброго мальчика. Но он с такой радостью кивнул… И жалко сразу, до боли. Вот почему так, сидит один, идеальный мальчик идеального папаши, и нет у него мамы? А у меня ребёнка нет… Несправедливо же. Пришлось снова подавить жгучее желание украсть чужого сына.
Как так получилось что я, в три часа ноги, с розовой от растворителя задницей и в мужских трусах леплю пирожки? Сюрреализм просто какой-то. А пирожки удались. Готовить я не любила, но умела — мама пыталась растить меня идеальной женой и домохозяйкой. Пока доходило тесто сварила супчик и салат нарезала. Никита к тому времени уже носом клевал — не мудрено, утро уже скоро. Но чаю с пирожками попил. И супу поел, и салату. Наверное, вредно столько на ночь есть, но он казался мне таким голодным…
— А рассольник пусть папа твой ест, — мстительно хлопнула я дверцей холодильника. — А мне домой пора, Никит. Лучше сейчас, пока темно и меня никто не увидит в трусах твоего папы.
Никитка рассмеялся, я тоже улыбнулась помимо воли.
— Ещё чуточку побудьте. Пожалуйста.
— Давай рядом посижу, пока не уснёшь, — согласилась я.
Расположились мы на диване в гостиной, Никита притащил подушки и одеяла. Свет выключили, но и так уже светало, пока я страдала херней утро пришло. Мальчик уснул очень быстро. Уже во сне разметался, прижался к моему плечу. И уходить не хочется совсем… И ещё сильнее желание родить ребёнка именно от Егора — дети ему явно удаются. Но как осуществить?