Мышка тем временем спустилась вниз по эскалатору, минуя злополучный лифт. На стоянке царил лишь искусственный свет, не везде справляющийся со своей работой. Самое место для маньяков. Мышка же не боялась ничего. Впереди стояла компания парней, и она направилась прямо к ним. Весьма опрометчивое решение, с такими-то ногами. Я ускорился, хватит шифроваться.
— Дайте сигарету, мальчики, — по-свойски обратилась она к гоп-компании.
Я напрягся, ожидая неприятностей. Но через секунду она уже повернулась ко мне, выдыхая сигаретный дым.
— Следишь? — спросила она, проходя мимо.
— Просто иду к своей машине.
Она подошла к одной из бетонных колонн и села на корточки, прислонившись к ней спиной. Я сел рядом, хотя больное колено буквально кричало не делать этого. Ещё раз затянулась. Глубоко-глубоко. Выдохнула, медленно выпуская из себя дым. И повернулась ко мне.
— Будешь? — вдруг спросила она и протянула мне сигарету.
Я не курил в принципе. Если только в девятом классе, когда это считалось крутым. Но даже тогда мне хватило мозгов понять, что мне это не нужно. А сейчас зачем-то кивнул и взял у неё сигарету. Поднес к губам, думая о том, что только что это же делала и она и это даже неприлично интимно. Почти как…поцелуй. От сознания этого защекотало где-то внутри, и вновь о себе напомнила эрекция. Эх, не стоило мне тогда сбегать в деревню от Аньки. Грела бы сейчас мою постель вместо того, чтоб кривить мордочку презрительно.
Я вернул ей сигарету и смотрел, ожидая, когда она коснётся фильтра в том же месте, что и я. И меня самого это бесило. Она поднесла сигарету к чуть открытым губам, помедлила мгновение, а затем отбросила её в сторону.
— В конце концов, Руслан, мы же занимались с тобой сексом. Правда?
Я кивнул.
— И нас даже не убило за это молнией.
— Не убило, факт.
— Разве мы не сможем станцевать один единственный танец?(ПРОДА 05.05) Один танец, — снова сказала она и встала. Я встал тоже, проклятое колено щелкнуло, вынуждая меня сморщиться. — Один долбанный день не выводим друг друга из себя. Всего один. Это же возможно.
— Чисто теоретически, — начал было я, но она перебила.
— Руслан! — крикнула она, а я подумал, что сегодня она произносила моё имя чаще, чем когда-либо. — Маринка права. Мы не дети уже. Баста. Выросли. Нас побросали наши половинки, у нас сломанные коленки и истерзанные матки, у нас нет работы, ну у меня, по крайней мере, нет жилья и нет перспектив. Нет иллюзий больше, понимаешь? Так не пора ли повзрослеть? Засунуть идиотскую ненависть куда подальше и идти дальше. Ну, в разные стороны, разумеется.