* * *
Следующие три дня пролетели быстро. Мне пришлось наведаться в город, чтобы навестить портниху Амелии. Выбирая ткань, из которой сошьют платье к балу, я сразу же забраковала зеленый шелк. Да, он был прекрасен и, наверное, я в нем смотрелась бы чудесно, но картина из видения слишком хорошо отпечаталась в памяти: рыжеволосая девушка в изумрудном платье оседает на пол. Едва ли на будущее можно повлиять, изменив цвет наряда, но сама мысль потворствовать (пусть и в мелочах) тому, что в итоге должно привести к моей смерти, казалась кощунственной.
В итоге я довольно быстро остановилась на ярко-синем бархате, чей оттенок невольно напомнил глаза Блэка. А вот на обсуждение фасона ушло больше времени, но домой я все равно вернулась до обеда и успела провести две лекции для первокурсников.
Признаться, работа преподавателя мне нравилась. Я даже думала, что, возможно, это то дело, каким я могла бы заниматься. Если бы, конечно, понимала в своем предмете чуть больше, чем всем известная хрюкающая животинка в апельсинах. И все же… Это волнение, которое испытываешь, выходя перед студентами, сложно будет забыть. Пожалуй, оно определенно мне импонирует, так же, как и холодные стены замка с паутиной узких коридоров и сквозняками, дующими из окон с витражами.
На второй вечер я обнаружила под своей дверью плетеную корзину с цветами. Присев на корточки, я осторожно коснулась белого махрового лепестка, а затем — сердцевидного листочка на высоком стебле. Цветы неуловимо напоминали лесные колокольчики, но память почти сразу подсказала, что я ошибаюсь.
Мальва — так назывались цветы, которые на языке флористики, распространённом в высшем свете, означали мольбу о прощении. Я разочарованно вздохнула. Дарителем точно был не Блэк.
Я все равно подняла корзину с пола и занесла ее в комнату. Эффектные жесты с выкидыванием букетов мне всегда казались излишне претенциозными.
Три вечера подряд я упрямо открывала учебник и старалась выполнить несложные упражнения, направленные на тренировку внимания и выработку умения концентрироваться. Вместе с любопытством и чувством удовлетворения от того, что делаю что-то действительно важное, я испытывала и разочарование. Мне хотелось большего. Гораздо большего, чем просто вызывать огонь в своей ладони и смотреть, как он принимает причудливые формы, подчиняясь моему мысленному приказу. Все настойчивее в памяти всплывал полигон боевых магов. Интересно, каково это — пройти полосу препятствий? Что чувствуешь, когда можешь в полной мере использовать свой дар, не боясь быть пойманным на месте преступления? На что похожи ощущения от огня, срывающегося с ладоней настоящим неукротимым пламенем?