— Спаси! Пожалуйста!
Я не теряла надежды на диалог.
— Чего ты хочешь?
— Спастись! Пожалуйста!
Я помолчала, поежилась, рассматривая тени на голых стенах, и мудро, как мне показалось, изрекла:
— Так спасайся.
— Ты согласна?
Мне бы насторожиться. Таинственная незнакомка из зеркала, лица которой я по-прежнему не видела, явно воспряла духом. Из голоса ушли все тоскливые нотки, и в стонах больше не слышалось «все тлен, товарищи».
— Чтобы ты спаслась? — уточнила я, раздумывая над тем, когда уже закончится этот кошмар. Впервые во сне я четко понимала, что сплю. — Конечно. Почему нет?
— Скажи это еще раз!
Из нервно подрагивающей глади зеркала высунулась тонкая женская рука и ухватила меня за ворот кожаной куртки.
— Эй! — закричала я в панике. — Ты что творишь?!
— Скажи, что согласна помочь.
— Да согласна я, согласна! — завопила я, отбиваясь уже всерьез. — Отпусти!
Пальцы разжались, и я кубарем улетела к противоположной стене, чудом не задев другого зеркала.
— И что теперь? — растерянно спросила я, потирая ушибленное плечо.
— А теперь — спи, — торжественно разрешил голос, показавшийся смутно знакомым.
— Подожди, а разве…
На тело внезапно накатила слабость, в голове зашумело, как при резком спуске с большой высоты, и на меня снизошла темнота.
Больше снов не было, а утром…
Утром я проснулась в своем теле, но абсолютно точно не в своей постели и даже не в своем мире.
* * *
Я заложила руки за голову и сладко потянулась. Обрывки странного сна снова всплыли в памяти, и постель вдруг показалась подозрительно мягкой. Я медленно приподнялась — перина подо мной немного прогнулась — и спустила босые ноги, путавшиеся в длинной белоснежной сорочке, на пол.
Прищурившись, я с громко ухающим сердцем, упавшим куда-то в пятки, огляделась. Место, где я очутилась, меньше всего напоминало мое съемное, довольно скромное, жилье. Нижняя часть стен просторной комнаты была закрыта лакированными, натертыми до блеска панелями из светлого дерева, а верхняя — притягивала взгляд девичьими обоями в мелкий цветочек. С высокого потолка свисала огромная темно-зеленая люстра с ажурной вязью рожков. Вот только на месте лампочек виднелись… огарки свеч.
Я сглотнула и осторожно встала с разобранной постели с россыпью мелких вышитых подушек в изголовье. Стараясь унять внутреннюю дрожь, я обхватила себя руками и снова прошлась растерянным взглядом по комнате.
В большое овальное окно, застекленное словно наспех, стучал ветер. Один из его порывов прилепил к стеклу пожелтевший лист, и тот так и остался там, подрагивая тонким черешком.