— Да… лорд Дартион…
— Гадар… — прохрипел ректор. — Мы одни, называй меня Гадар…
— М…м…м… — прохныкала она, выгибаясь.
Он спустился еще ниже, оказавшись прямо между ее ног, Лина вздрогнула, предвкушая что-то совершенно нереальное, что-то фантастическое. Приподняв голову, она посмотрела на ректора, который развел ее ноги шире и с каким-то голодным удовольствием смотрит в самую сердцевинку.
— Вы смотрите… смотришь… ты смотришь… — выпалила Лина сбивчиво, не зная от смущения что сказать и одновременно чувствуя, как это нереально заводит.
— Я смотрю на тебя, — отозвался лорд Дартион.
— Но это…
— Ты прекрасна, малышка. Так ты еще не делала?
Ответить Лина не успела — ректор коснулся губами внутренней стороны бедра, легко, мягко, от этого поцелуя по телу пронеслись мурашки до самого затылка. Он продолжал целовать, скользить языком, медленно приближаясь к самому сокровенному и чувствительному месту.
Лина задыхалась от восторга. Да! Она никогда такого не делала. И это невероятно!
— Гадар… о…о…о… да…
Все ее существо буквально молило, чтобы он прикоснулся к ее пульсирующей вершинке, но он, будто чувствовал, нарочно медлил, терзая ее ласками и неожиданными прикосновениями. Когда облизал пальцы и очень мягко раскрыл потайные складочки, Лина буквально закусила губу, чтобы не закричать.
— М…м…м… как хорошо… м… прошу, не останавливайся…
Он коснулся набухшего бугорка едва ощутимо, легко, но от этого прикосновения по телу прошел ток. Лина застонала, ноги сами разошлись шире. Как горячо, как ей хочется его, как хочется, чтобы он не останавливался. Она чувствует, как между ног все увлажнилось, как горит и сокращается в предвкушении удовольствия.
— Да… да…
Но лорд не торопился, мокрыми пальцами он стал дразнящими движениями касаться ее бугорка, скользить по складочками, заставляя ее выгибаться и стонать от возбуждения. Тело горело, разум затянулся сладким туманом желания, как хорошо, как невероятно хорошо…
— Малышка, ты такая горячая, — шептал он, обдавая жарким дыханием ее чувствительную сердцевинку.
А когда его губы сомкнулись на ней, Лина закричала, выгнувшись в пояснице. Это невыносимо… да…
— О… да… м… Гадар…
Его язык затрепетал вокруг ее возбужденного бугорка, стал посасывать, дразнить, лизать так, что Лина теряла связь с реальностью, а когда его горячий, влажный палец погладил у самого входа, она едва не потеряла сознание.
— Я хочу тебя! Хочу! — простонала она. — Пожалуйста! О… да…
— Хочешь? — лукаво спросил он и надавил пальцем на скользкую и пульсирующую от возбуждения сердцевинку.
— Да, да, да! — захныкала Лина, задергавшись и пытаясь вырвать запястья из пут теней, которые все еще держат ее мягко, но крепко.