Гадар, не прекращая гладить подушечками пальцев ее сочащуюся дырочку, ее пульсирующий бугорок, переместился выше и оказался над ней. Его глаза горели бело-стальным огнем, вокруг клубились тени, нежно касаясь ее кожи и, словно норовя проникнуть глубже. Но им явно что-то не давало это сделать — Лине сейчас все равно.
Она хочет его.
Хочет Гадара.
И хотела с самого начала, хоть и не понимала этого.
А потом она ощутила горячую и твердую головку возле ее мокрого и сочащегося входа.
— М… да…
* * *
Она сводила с ума.
Гадар терял контроль, терял разум, терял последние остатки терпения, когда она, вся такая зовущая и нежная, оказалась в его руках. Он хотел ее, хотел до безумия. С самого первого момента, как увидел.
Но разве он мог подумать, что эта девочка тоже испытывает к нему такие же чувства. Да, за ним таскаются толпы студенток, но они всегда открыто показывают свое отношение к нему. А Лина…
Нет, она ничем себя не выдала. Даже наоборот. Он до последнего момента считал, что она испытывает к нему отвращение, а всё, что было между ними — исключительно его промахи и ее дар эмпата. Но сейчас на ней кристалл концентрации. Она может управлять своим даром, и все её чувства — её, а не его!
Мысль, что Лина к нему неравнодушна, будоражила, восхищала и пугала до одури. Ведь его тьма…
«Да, да… Наполни ее тьмой. Пусть она станет нашей. Возьми, наполни, пусть она пополнит бесчисленные ряды тьмы…»
О, нет. Он не сделает этого с ней.
Ни за что.
Остановиться уже нет сил, но на ней кристалл концентрации. Он сам сделал его невероятно мощным.
Тьма великая, как она хороша.
Гадар гладил ее нежную, как шелк кожу, сжимал задницу, упругую и тугую, хотелось отшлепать ее, но он боялся напугать. Лина выгибалась и стонала под ним. «Не бойся, я приложу все усилия, чтобы тебе было хорошо и безопасно».
Тьма гудела в нем, но Гадар каким-то чудом смог заставить ее держаться, не лезть, не пытаться проникнуть в его сладкую малышку. Какое тело, Лина, какое у тебя тело…
— Хочешь?.. — прошептал он, отрываясь от ее сладкой, мокрой дырочки и одуревая от ее запаха.
Она что-то отвечала, стонала, выгибалась, он продолжал ласкать ее, боясь хоть на секунду оторваться от этого невероятного тела. Тьма хотела ее всю, но Гадар успел поймать контроль, он сделает ей так хорошо, как никто никогда не делал. И не сделает.
Потому, что эта девочка для него.
Он сам не знает почему.
Оказавшись над ней, по-настоящему, а не в виде тени, он с наслаждением любовался ее полной грудью, с дерзко торчащими сосками. Какие они сладкие, как маленькие вишенки. Его член уже давно стал каменным, готовый ворваться в нее, горячую и мокрую, но Гадар задержал головку у самого входа, наслаждаясь мучительным ожиданием и, наблюдая, как она тяжело дышит, как колышется ее грудь, как втягивается живот…