– Зачем ты меня сюда привез? Чтобы посмеяться? Доволен? – каждое следующее слово все тише, а трясет и колотит ее в моих руках все сильнее.
– Нет, Настя.
– Ну, а зачем тогда?! Почему нельзя было взять хоть ту же Вольскую?!
Вольскую. Не могу сдержать горькой усмешки. Вольская Карина – именно та, которая и получила должность, на которую надеялась Настя. Чувствую себя козлом вдвойне сильней.
– Потому что она не ты, – говорю спокойно и не могу сдержаться: целую в ключицу. Вдыхая полной грудью запах ее духов, легких, нежных, сладких, как и сама девушка.
Я не понимаю, что со мной происходит и почему ее тело, она вся, так на меня действует, но я, уже войдя во вкус, прокладываю дорожку из поцелуев к шее, вверх, поцелуй за поцелуем, пока упрямица Настя не замирает в моих руках.
– Что ты… – шепчет просевшим голоском. А что я? Добираюсь до мочки уха и слегка прикусываю, сильней, насколько это возможно, сжимая ее руки в своих ладонях и прижимая к себе. Хочется большего. Желание разгорается внутри мгновенно до предела, и, черт побери, она это точно чувствует, потому что ее сердце начинает биться быстрей.
– Прекрати, Сокольский… – шепчет Настя, а я не могу придумать ничего лучше, кроме как выдать оправдание:
– Не было у меня ничего с Вольской. Она получила должность только потому, что я не захотел себе новую помощницу, Настя.
– Что?! – выдыхает Загорская удивленно. И я дурак, потому что нужно было держать язык за зубами, но мое “чистосердечное” вмиг приводит девушку в чувства.
– Да мне все равно с кем и что у тебя было, слышишь? – дергает руками Настя, пытаясь оттолкнуть меня. – Все равно! Ты просто скотина бессердечная! – кричит и все-таки вырывается, отбегая на приличное расстояние. – Я хочу домой. Верни меня домой. Не нужны мне твои деньги, – смотрит на меня глазами, полными обиды. – Я вернусь домой и уволюсь. Я видеть тебя больше не хочу, и работать с тобой не хочу, и рядом, – топает ногой, – быть не хочу! – и опять в слезы. – Еще этот дурацкий бассейн!
– Но это просто вода!
– Я не умею плавать! – выкрикивает Настя. – Я в детстве чуть не утонула! – поджимает свои сладкие губы девушка, – с тех пор я боюсь бассейнов, как огня, но тебе откуда это знать, да, Сокольский? Ты вообще ничего обо мне не знаешь, – продолжает тараторить Настя, а меня переворачивает от накатившего животного страха за нее. Обдает холодом изнутри, стоит только представить, что она чувствовала в этот момент.
– Я идиот, Настя...
– Да даже не в этом дело, – перебивает. – Ты... ты мог бы не смеяться надо мной, а помочь, Илья! Я стояла там, как дура, в этом бассейне!