Вдруг он и сейчас решил подобное проделать? Или же это мой маниакальный бред, и я просто выпила лишнего.
— Вызову вам такси, — сказал Шевцов и достал телефон.
— И мне вызови, — попросила его.
— На одном доедем, — вмешался Должанов. — Иди одевайся пока. Не отпускать же тебя пьяную в дрова непонятно с каким таксистом. Вдруг он маньяком окажется.
— Тогда с ним будет намного безопаснее, чем с тобой.
Роман Игоревич недовольно хмыкнул и вытолкал меня в коридор, где на вешалке висела куртка. Ботинки я надела без проблем почти, куртку тоже натянула. У порога уже меня обняла Яна.
— Рома прав, Ань, одной нельзя, мало ли. Он тебя охранять будет, а то кто ж за него отчёты всякие строчить будет.
— Угу.
Мы попрощались, и я вышла в подъезд, пока Шевцов с Должановым что-то тихо обсуждали. Даже успела в лифте нажать кнопку, чтобы босс не успел в кабину. По ступенечкам сбежит, не переломится.
На улице свежий воздух немного отрезвил, и голова перестала быть такой чугунной. Такси приехало довольно быстро. Я хотела расположиться на переднем сидении рядом с водителем, но меня затолкали на заднее. Роман и сам плюхнулся рядом.
— Разбудишь, когда приедем к моему дому, — я отвернулась к окну, подтянула под себя ноги и почти сразу задремала, уложив голову на согнутый локоть.
18
Роман.
Ночной город мелькал за окном не торопящегося такси. В теле ощущалась расслабленность и лёгкий хмель. Люблю это ощущение — на границе ленивой эйфории и спокойствия.
Анька тихо сопела, уткнувшись мне в плечо. Но как только такси въехало в район, в котором жила, и запрыгало на раздолбанных дорогах, она нахмурилась, сморщила нос, а потом судорожно вздохнула и открыла глаза. Сначала непонимающе замерла, мутным взглядом уставившись в моё плечо, а потом резко дёрнулась назад, ударившись спиной о мою руку, которой я её придерживал, чтобы не свалилась, пока спала.
— Какого хрена… — хрипло пробормотала.
— Тише, Ирландо, не кипишуй. Водитель попросил проследить, чтобы ты не измазала в слюни обивку сидения. А моя куртка из кожи, можно протереть.
Степанова сузила глаза и презрительно посмотрела на меня. Дикая кошка, не иначе. Вдруг жутко захотелось её подразнить, словно мы снова в старших классах.
— Да ладно тебе, Анька, все свои! — снова притягиваю её за плечо.
Она от неожиданности заваливается, а потом дёргается и смотрит ошалело. Шипит, когда не отпускаю.
— Роман Игоревич, ты какого хера себе позволяешь! Отпусти!
— Тише-тише, не царапайся.
Водила бросает мимолётный взгляд на нас через зеркало и снова переводит его на дорогу, едва заметно улыбнувшись.