— Вы кто?
Хриплый голос врывается в сознание, и я перевожу взгляд на тень. Мужчина не шевелится, я продолжаю слышать только тяжелое дыхание. Видимо, показалось, и гремящий звук свидетельствовал о том, что его приковали.
Внутри все леденеет. Толстая корка покрывает каждую клетку и мешает организму функционировать. Хочется завернуться дома в теплый плед перед телевизором. Хотя хрен с ним, с этим телевизором. Хотя бы плед, а то мороз продирает до самых костей. Мне страшно. Мне жутко.
— Кто вы такая? И что я, черт подери, здесь делаю?
— Я, — голос сиплый, с трудом заставляю себя сложить нечленораздельные звуки в понятные слова, — Ульяна. Я не знаю где мы, и что происходит.
В комнате повисает звенящая тишина. Даже дыхание прерывается.
От паники отвлекает звук открывающегося замка. Я пытаюсь глазами найти что-то, что послужит прикрытием моей наготе. Нет никакого желания светить грудью перед кем бы то ни было. А кто зайдет в эту дверь, я понятия не имею.
Не придумываю ничего лучше и сдергиваю с лежанки тряпку, оборачиваясь в неё чуть ли не до ушей. От неё исходит запах плесени, но лучше так. Мысль додумать я не успеваю…
— А-а-а-а, — тянет незнакомый насмешливый голос, — наши голубки проснулись. Ну что? Как у вас дела? Головка не болит?
Морщусь от сиропа, который так и сочится из каждого слова.
— Ты ещё кто такой?
Мой сокамерник снова подает голос, который эхом отдается от стен. Несмотря на патовую ситуацию, он звучит ровно и уверенно.
— Ой, Гавр, а ты не допер ещё? Да уж, ты тупее, чем я думал.
Смех вошедшего посылает разряды неприязни по всему телу, и я сильнее вжимаюсь в холодную каменную стену.
— Тебе чего от меня надо, Марат?
Ловлю челюсть у самого пола. Что? Он знает этого мужика? Знает, где мы и что с нами произошло?
— Ну-у-у-у-у, будь благодарнее, что ли? Я вон тебе компанию какую организовал. Сучку твою забрал, чтобы вы тут развлекались.
— Ты че несешь? Кого ты мне организовал?
— Да баба твоя вовремя подвернулась.
Эти слова вызывают во мне негодование. Вот уж кем я не была, так это чьей-то бабой. Только хочу раскрыть рот, чтобы послать этого придурка нахрен, как тот самый Гавр меня опережает:
— Не неси херни, Марат.
— Ой, надоели вы мне. Все, чувствуйте себя как дома. Располагайтесь. Потом приду.
— Тебе что от меня надо?
Снова смех Марата разрывает ушные перепонки, и я передергиваюсь.
— Как это что? Все, что у тебя есть, Яр. Счастливо оставаться, мальчики и девочки.
Снова ощущаю, как дрожат пальцы. Сжимаю сильнее накидку и запрещаю себе думать о том, что будет дальше. Сразу после хлопка двери в помещении вспыхивает тусклый свет, и я впервые смотрю на лицо того, из-за кого сюда попала. Тот самый Ярослав Гаврилов. Его лицо я узнаю где угодно.