— Вика! — грозный, потому как очень-очень злой, голос босса заставил рывком подняться и сесть в уже прохладной воде, пытаясь понять, что случилось. — Мышка! Вылезай, я сейчас не в настроении играть с тобой в прятки.
Обвела окружающее пространство взглядом в поисках полотенца, хоть какого, но ничего не нашла. Черт!
— Вика! — снова полный ярости окрик.
И что делать? В голову не приходила ни одна нормальная мысль. Не выходить же голой к мужчине?
— Я… я в ванной! — отозвалась, уже заранее прикрываясь руками. И не зря, так как спустя минуту раздались шаги, а потом дверь, которую я забыла запереть, была рывком открыта.
Какая же я неудачница…
— Мышка, ты меня бесишь! — раздалось гневное от босса.
Я лишь сильнее стиснула свои плечи и опустила глаза.
— Ты на время смотрела?! Я прихожу, а никого нет, Вика. Только тишина и оставленные тобой в прихожей туфли!
Я молчала. Во-первых, стыдно, что я нахожусь в не самом одетом виде перед Воскресенским… снова. А во-вторых — у меня просто слов нет.
— Какого хрена ты столько времени делаешь в ванной?!
Все равно молчу.
— Что, нечего сказать? — издевательски вопросил Дмитрий Сергеевич.
Вообще-то уже было, что сказать, и я произнесла:
— А можно мне полотенце?
— Волшебно! — прошипел мужчина, но уточнил: — Что-то еще или только полотенце?
— И можете потом выйти, пожалуйста? — я решила послать робость к черту и сообщить все прямо.
— Нет, не могу, — льдисто-серые глаза Воскресенского сверкали с насмешкой. — Вдруг тебе будет нужна помощь?
— Если нужна будет — я вас сразу же позову! — честно солгала я. Его звать на помощь — себе дороже!
— Я лучше подстрахуюсь и останусь.
Он усмехнулся, достал из встроенного в стену шкафа несколько полотенец и халат и положил на столик.
— Дмитрий Сергеевич, а вы… — не успела я договорить, как меня бесцеремонно перебили:
— Дима, ты.
— Что?.. — удивленно переспросила.
— Слушай, мышка, — босс, не заботясь о дорогом костюме, присел на бортик ванной, коснулся воды с остатками пены и продолжил: — Мы с тобой чем только не занимались — даже смотрели на дохлого таракана на дне чашки. Перестань выкать. Раздражает.
Я, как зачарованная, слушала его и следила за его ладонью, которая вдруг переместилась на мою шею, скользнула вверх по позвонкам, оставляя за собой пульсирующий след, чтобы зафиксировать мою голову в приподнятом положении.
— Ты поняла, мышка? Кивни.
Не знаю, почему, но я отчего-то подчинилась, не сводя своих глаз от его.
— Молодчина, — Воскресенский мягко погладил меня по затылку и жестко завершил: — А теперь смывай с себя пену и быстро одеваться. У тебя пять минут. Время пошло.