За эти две недели я полностью пересмотрела свои жизненные приоритеты, разобрала ошибки и поняла, как хочу провести свою жизнь. Но в мои планы не входит роль мышки, которая слепо подчиняется и исполняет, что ей прикажут. Я устала быть пешкой в своей партии, которая у меня единственная, устала бояться и прятать голову в песок.
— Ты и не будешь. Все поменялось, Вика, я больше не ищу мести, — и опять эта ледяная отчужденность. Разве можно верить человеку, в голосе которого звучит сталь, а на лице ни одной лишней эмоции? Вот я и не могу поверить.
— Помнишь наш разговор в машине? Ты сказала, что я уподобляюсь обидчикам. Я сделал свои выводы и выбрал путь прощения.
— Я рада за тебя, — улыбка вышла горькой, потому что я точно знала, что Воскресенский произнесет дальше.
Пауза была долгой, а потом он, глядя мне в глаза, заговорил:
— Я признаю свои ошибки. Прости меня.
Как же хотелось вернуть время вспять на несколько секунд, чтобы успеть закрыть уши, зажмуриться, убежать и спрятаться — только бы не слышать. Я видела искренне раскаявшегося Воскресенского и чувствовала… что-то. Не ненависть, но и не любовь. Как же я бы хотела его ненавидеть, но не могу.
А следующие его слова вывели меня из моей орбиты, вышвырнули резко из реальности и толкнули в бездну:
— Выходи меня замуж.
Дима извлек из кармана пиджака бархатный мешочек, и я все же, развернувшись, убежала прочь из дома.
Не знаю, зачем, не знаю, куда. Просто… это уже слишком.
Не прошло и сорока минут, как меня нашел дог, который притащил с собой пиджак. Воскресенского. К счастью, его самого не оказалось рядом, потому взяла и укуталась. Сегодня отчего-то прохладнее, чем в обычные вечера. Ожидается шторм?
— Спасибо, Счастье, — почесала собаку за ухом, и она отозвалась радостным лаем. Какое же Счастье счастливый, несмотря ни на что. Его обижали люди, а сейчас он дает себя мне погладить и доверчиво трется головой о мое бедро. Оправдана ли его слепая надежда на то, что вот другой человек, что гладит, этой же рукой потом не ударит?.. Я не знала.
На горизонте уже почти догорел закат. Остались лишь яркие багряные лучи, которые разукрашивали небо и освящали беспокойное море. Я стояла, думая о том, что завтра обязательно нужно встретить так рассвет.
Когда еще через час мы со Счастьем, наигравшись и набегавшись вдоволь, пришли домой, там никого, кроме охранников, не было. И те внутрь не заходили, так что в огромной вилле ночевали только я и дог. А Дима ушел, оставив как напоминание о себе пиджак, который я сразу же сняла и повесила в гардеробе, и кольцо. Бархатный мешочек я нашла на журнальном столике в гостинной. Он сиротливо лежал на стеклянной поверхности. Записок я не нашла. Он оставил кольцо и ушел. Молча.