С каким наслаждением я погрузилась в воду… Обжигающе горячая жидкость только принесла облегчение зудящей коже. Одна из девушек вспенила какую-то жижу. Она приятно пахла разнотравьем. Я разомлела и задумалась.
Когда с меня снимали ночное платье, обратила внимание на далеко не свежий запах моей одежды. Длинные патлы неведомого цвета волос свисали до попы тяжёлой массой, похожей на свалявшуюся солому. Главное, чтобы зверинец там не угнездился. Я мысленно передёрнула плечами от отвращения. Ногти отросшие и грязные, что на ногах, что на руках. Хоть, без грязи под ними, и то хорошо.
Что-же это за муж такой, который ни разу не навестил больную жену? В чём я была уверена. Не поинтересовался даже, как за ней ухаживают. Хотела бы я посмотреть в его бездушные глаза. Я всегда считала, что для человека, находящегося в коме или тяжёлом состоянии, лучшее средство выжить и вернуть себе здоровье – это тщательный уход. А здесь им и не пахло. Пахло только кислятиной и грязным бельём.
Интересно, кто заведует этой челядью и сколько им платят за то, что они ничего не делают? Но это не мои деньги. Что мне за них беспокоиться? Я беспокоюсь за это тело, которое моя душа выбрала для заселения. Возникло такое ощущение, что девушка не леди, а нищенка из трущоб.
Дверь открылась, и в комнату вошла няня со стопкой белья и перекинутым через локоть платьем.
С неё и надо начинать. Передо мной стоит архиважная задача – выжить. А для этого надо вести себя тихо, прислушиваться, присматриваться, не возникать. А там дальше видно будет, что с чем едят и кто у нас муж. Поставила перед собой первостатейную задачу и успокоилась.
Глава 4. Информация
Елена
– Как долго я болела? – спросила я женщину.
Толстая тётка вздрогнула и обернулась. Лицо бледное, пухлые щеки и губы подрагивают, как и руки. Она вмиг скрестила пальцы, прижимая ладони друг к другу, и прижала их к необъятной груди.
– Что происходит? Я что-то не то сказала? Не пугай меня, – нахмурилась я.
– Ничего, девочка. Теперь всё в порядке, – она с трудом перевела дух и робко улыбнулась. – В какой-то миг я подумала, что ты покинула нас.
– Спасибо, няня. Я отлично знаю, как ты заботишься обо мне. И рада, что ты рядом, – проглотила я своё возмущение и рвущиеся наружу вопросы. Не стоит торопиться.
Этой пышке бесполезно что-либо говорить об уходе за больной. И, насколько я помню из романов и истории, в эти времена, если я не ошибаюсь насчёт своего попадалова в средние века (не в другой же мир я попала?), то к чистоте тела не относились так рьяно. А больному вообще противопоказано было соприкасаться с водой. Тому были причины. Не только невежество и лень, но и возможность застудить человека в каменном мешке, который трудно согреть дровами.