Я закусила губу, равномерно раскачиваясь из стороны в сторону. Казалось, во мне стучит метроном, но не успокаивая, а наоборот. Я никогда и ни к кому ещё не испытывала такого омерзения, как к Зельдану. А если бы на моём месте оказалась настоящая Рин, что бы она почувствовала, столкнувшись с низкой стороной его натуры? Ведь это для меня он совершенно чужой человек, а для неё был тем, с кем она встречалась, кого знала наверняка не первый год.
Интересно, с кем бы она поделилась своими неприятностями? С какой-нибудь подругой? С одним из опекунов?
Если и так, то мне пока никто даже не намекал на знание секретов гритты Эшторн. Я снова перечитала сообщения в её тайгерте. Сплошные поздравления со свадьбой и прочие малоинформативные послания, которые ровным счётом ничего мне не давали и никак не проливали свет на случившее с девушкой и её связь со смертью первой жены Рикхарта Янга.
Я попробовала поискать в памяти тайгерта данные о том, покупала ли Флорина тот самый игрушечный беспилотник, чьи размеры и скорость представляли угрозу для флайтера, но не обнаружила и этого. Впрочем, если Рин действительно была замешана в трагедии с гриттой Даррен, то ничего удивительного в том, что она не оставила ничего, что могло бы указывать на неё. А Трой Зельдан... Он был с ней или узнал о произошедшем позже? Они ведь вполне могли запускать опасную игрушку вместе, а, значит, вина лежит и на нём.
Вот только такое понятие как совесть этому типу явно чуждо. Они с Рикхартом – полные противоположности. Может быть, Флорина Эшторн успела узнать, какого негодяя она когда-то выбрала, вот только оценить супруга по достоинству девушка не успела, потому что на её место пришла я.
Открылась дверь, и появился Янг.
- Летим вечером, - сообщил он. – У нас ещё есть время собрать вещи и прогуляться. Хочешь?
- Да, - отозвалась я. Устала сидеть в четырёх стенах. Хотелось бы надеяться, что при муже Трой ко мне не подойдёт. Да и ревнивая гритта Кантоль его пасёт. И что только женщины находят в этом мерзавце?
Мы с Рикхартом решили пройтись вдоль острова, на котором жили. Фокс следовал за нами, время от времени выбегая вперёд, и вообще вёл себя как самая настоящая собака, разве что хвостом не вилял. Зато принюхивался ко всему – мне уже было известно, что у него имеется встроенный анализатор запахов.
Я, как и в первый день, любовалась слиянием белого, зелёного и синего. Небо и море, кустарники, белизна строений причудливой формы – казалось, будто я нахожусь в декорациях какой-то компьютерной игры с суперсовременной графикой. Вот только всё было по-настоящему. И чужой мир, и Эрриальские острова, и горячие руки Янга, когда он развернул меня к себе и притянул ближе, уберегая от какого-то лихача, раскатывающего по пешеходным дорожкам на чём-то вроде роликовых коньков. Я подняла глаза на лицо мужа и, взглянув на его сомкнутые губы, задала себе вопрос, а поцелует ли он меня когда-нибудь ещё.