Ростовщик сухо улыбнулся, не переставая взвешивать и пересчитывать монеты. Похоже было, что Золтан отпустил какую-то шутку, хотя смысл её ускользнул от травника.
– Если бы ты почаще имел дело с еврейскими ростовщиками, – сказал Натан, – то знал бы, что мы всегда работаем честно. Условия займа известны заранее, а что касается обрезанных цехинов, то это, скорее, ваш обычай. Ты ведь сам с востока? – он запер монеты в ящичек и отсчитал взамен всю сумму флоринами. – Я даю вам столько же в местной валюте под расписку, как обычно – сроком на год.
– А проценты?
– Десять годовых, – он кончил писать. – Подпишитесь сюда и сюда.
Жуга помотал головой:
– Я не умею.
– Черкни что хочешь, я заверю, – Золтан взял перо и начертал в углу бумаги завитушку своей подписи. Посмотрел Натану в глаза: – В расчёте?
– В расчёте.
Они забрали деньги, распрощались и вышли на улицу.
– Ты говоришь, что они не верят в Христа, – задумчиво проговорил Жуга. – Во что же они веруют? И как же ты, христианин, можешь иметь с ними дело?
– У них деньги. И потом, мне, ренегату ислама, к этому не привыкать, – он усмехнулся. – Странный народ… Порой я не пойму – то ли вся их мудрость не стоит выеденного яйца, то ли я такой дурак, что просто ничего не понимаю. Они считают себя избранным народом, мы же для них «гои» – чужаки, неверные. Они верят, что когда-нибудь придёт Спаситель и откроет им райские врата. Они называют его «мессия». Их священники перебирают буквы Торы…
– Я не знаю, что такое Тора.
– Всё равно, – отмахнулся Хагг. – Они перебирают буквы, стремясь узнать имя бога – считают, будто это завершит историю и тогда наступит светопреставление.
– Имя бога? – травник усмехнулся. – Надо же! Занятно… Может, пойти сказать им его, чтоб не мучались?
Золтан было закивал с улыбкой, но потом вдруг до него дошло, что тот имел в виду. Он остановился и вгляделся травнику в лицо. Покосился на свою висящую на перевязи сломанную руку и потряс головой.
– Не-ет, я когда-нибудь всё-таки пришибу тебя за твои шутки…
– Да я и не шучу.
– Тогда тем более придётся пришибить!
***
В порту царила суета – подгоняемый зимой и холодами, Яльмар торопил с отплытием. Недолгое затишье грозило ледоставом, нельзя было терять ни дня. Полученные деньги Яльмар, как и собирался, использовал для закупки основных товаров – кричного железа, рейнских вин, сукна, посуды и оконных стёкол, бережно упакованных в ящики со стружками. Пресловутый Йозеф Рабль (купец, что был в долгу у Золтана) оказался сейчас не при деньгах, зато помог закупить по дешёвке провиант. Пользуясь моментом, Яльмар позаботился заполнить свои кладовые копчёным мясом и колбасами, мукой, сухарями, мочёными яблоками и сыром. Как раз сейчас на корабль загружали бочки с пивом. Немногочисленные зеваки облюбовали припортовые таверны, наблюдая за подготовкой к отплытию – корабль на рейде в это время года был здесь в диковинку.