* * *
Утро выдалось на удивление ясным. На голубом небе не было ни одного облачка, а над горизонтом уже начинало подниматься солнце. По еще сонному лагерю шли к южному выходу с тяжелыми рюкзаками за плечами четверо разведчиков во главе с командиром, староста, начальник охраны, друг Сергея Сашка и Лена.
Выйдя за ворота, процессия остановилась. Сергей обернулся к сопровождающим.
— Все, идите по домам.
— Удачи вам, ребята! — сказал Писаренко.
— Сегодня 11 мая 2035 года. Запомни этот день сынок. Впоследствии он станет днем либо великой радости, либо великой печали. Благо, если случится второй вариант, то печалиться нам придется недолго, — староста сжал руку Сергея. Вместе с начальником охраны они развернулись и зашагали в лагерь.
— Мы ждем тебя обратно, дружище, — протянул руку Саша. — Будь осторожен!
— Ты береги себя, родной мой, — Лена обняла мужа и затряслась в рыданиях.
— Леночка, я обещаю, я вернусь. Ради тебя, ради наших детей. Я ведь только ради вас туда и иду! — Сергей пытался подобрать нужные слова.
— Я знаю. Знаю, но не хочу отпускать.
— Помолись за меня. И помни — я вернусь! — Сергей отпустил жену и резко развернувшись, зашагал прочь. Его группа уже успела отойти метров на пятьдесят. И только догнав ребят, он обернулся и поднял вверх руку. Жена помахала в ответ и скрылась за воротами лагеря.
— Я со своими дома попрощался, — сказал Ашот. — Говорю, не надо провожать меня, не люблю я этого. Как будто на кладбище отправляете…
— Типун тебе на язык! — сурово посмотрел на него Андрей.
— Да я же не в том смысле.
— Я, кстати, тоже соплей не люблю, — поддержал Ашота Женя. — Вон командир теперь смурной идет. Переживает видимо за жену и детей.
Сергей не обернулся на слова разведчика. Казалось, он их вообще не слышал. Он погрузился в свои мысли. Сейчас, когда они вышли за пределы лагеря и держали путь на юг, в его голове снова появилась туча сомнений. А что, если не получится? Если вдруг там, куда они идут, будет также безжизненно, как и здесь? Что он скажет людям? Что он скажет ей? Мысль о том, что в пути он может погибнуть от голода, или от нападения, его совершенно не пугала. Ведь в этом случае ни перед кем не придется оправдываться. Гораздо хуже, если вернется домой ни с чем.
Но домой ли? Неужели эти наспех сооруженные палатки являются его домом? Разве можно назвать домом пустошь, где водятся только ящерицы и насекомые? Разве о такой жизни он мечтал в молодости? Нет! Пусть ядерная война внесла свои коррективы, пусть изменились природа и климат, нужно найти свое место под солнцем. Хотя бы попробовать построить настоящий дом.