— И ты мне простишь измену?
— Измены. — Поправила я, массируя висок и рассеяно оглядываясь в поисках бутылки воды. — Разумеется, нет.
— Тогда смысл?
— Снова наркоз для совести, — констатировала, горько улыбнувшись и качая головой. Он хотел что-то сказать, но я твердо продолжила, — давай на этом и остановимся, без разговоров и прочего. Тебе когда удобнее забрать свои вещи?
Снова тишина в трубке.
— Жень, может, ты перестанешь решать все за нас двоих? — раздраженно начал он, и, не удержавшись, хлестнул, — ведешь себя как мужик…
— У которого есть неопределившаяся бабенка, не оставляющая шансов вести себя по-другому, — Твердо перебила я. — Так когда заберешь свои вещи, стерва? — недобро хмыкнула, отпив воды и устало откидываясь в кресле. — Если хочешь новый наркоз для совести, могу подсобить — сменить замки и выкинуть твое шмотье с балкона, а ты всем будешь рассказывать, какая я неблагодарная истеричная дрянь. Да, так и сделаю. Если прямо сейчас по сроку не определимся.
— Блять, завтра! — разозлился Артур. — Хватит постоянно давить, чтобы везде и во всем в одну харю принимать решения, только из-за этого у нас постоянно происходили ссоры, если ты не замет…
— А измены? — гоготнула, откатываясь на стуле от стола и сжимая в руке бутылку.
— А как ты думаешь? — со злой иронией поинтересовался он.
— Я думаю, что ты латентная стерва, прикидывающаяся высокоморальным мужиком. — Честно ответила я, вставая со стула и подавляя желание высказать больше. Подавляя желание морально ударить его по болевым точкам, удерживая в мыслях, что превращать его во врага не честно по отношению прежде всего к себе. Поэтому спокойно отставила бутылку на стол, хотя изначально было желание швырнуть ею в окно, к которому направилась, серьезно признав, — за условку спасибо и если что, набирай, чем смогу, всегда помогу. И сделаю это от души, потому что действительно благодарна, но жить с тобой из чувства благодарности и измены глотать, увы, не про меня история.
— Жень, ну подожди… — начал он с просительными нотками в упавшем голосе.
— Вещи завтра забери, послезавтра будет другой замок стоять. — Отключила звонок, присела на подоконник приоткрывая окно и вместе с порывом летнего ветра проглатывая другие слова, беспричинные слезы и глупые мысли. Он просто от злости так сказал, не я виновата в измене. В изменах. Не я.
Глушила эти мысли и другие, касающиеся уязвленного самолюбия и того, что надо бы за это взыскать. За то, что мы жили на мои деньги, за то, что я его отговаривала идти на работу, потому что ему сложно было бы совмещать это с ординатурой и он бы чертовски уставал. За то, что наверняка, с этой милой овечкой он вечера проводил тоже на мои деньги. Глушила это все простым пониманием, что нет полных мразей и абсолютных ангелов, доказывая это самой себе воспоминаниями, как Артур договаривался с экспертами, чтобы мне вынесли диагноз, мешающий упечь меня за решетку, напоминая себе как он решил все нюансы с принудлечением, обязывающим меня полгода отлежать в психиатрической клинике, но я была дома. Благодаря ему я не уехала по этапу, не лежала в больнице и отделалась малой кровью в целом. Артур мудак, но не мразь. Порефлексировала еще немного, поняла, что плавно скатываюсь в депрессию и села за работу. Когда очнулась, за окном день уже клонился к завершению.