Парень сел на кровати и пьяно ухмыльнулся. Кажется, это был Арсений из параллельного класса, но точно я не помнила, как его имя. Хамоватый грубый бугай, вечно кидающий пошлые шуточки вслед девушкам. Наверное, в каждой школе есть такой урод.
— Парень, ты ошибся. И тебе пора, — сказала я как можно твёрже и подошла к двери, чтобы отомкнуть замок.
— А я и не поверил сначала пацанам, что у Лекса появилась милая сестричка, которую он сам побрезговал чпокнуть, — бугай поднялся, оказавшись не настолько пьяным, как мне сперва показалось. — Ты ж вроде не стрёмная, чего он так?
Разговор приобретал грязный оттенок, и мне становилось страшно.
— Потому что я его сестра. И Алексею не понравится, когда он увидит тебя здесь, — я попыталась бравировать в надежде, что здоровила не в курсе наших реальных отношений с «братом». — Так что повторю: тебе пора.
Стараясь казаться уверенной в себе, я щёлкнула замком и распахнула дверь, демонстрируя наглядно свои слова.
— Ну, нам не обязательно ему говорить, ведь так?
Арсений приблизился, обдав запахом алкоголя. Сердце ушло в пятки, и я попыталась нырнуть в открытую дверь, но даже дёрнуться не успела, как огромная лапища грубо оттолкнула меня, и я отлетела на ковёр, споткнулась о его край и растянулась на полу. Дверь с треском захлопнулась, и я поняла, что оказалась в ловушке.
Да что же такое происходит? Я не веду себя вызывающе, не пытаюсь дразнить или динамить парней, так почему же подобные ситуации стали происходить с завидной регулярностью? Что со мной не так?
Бугай двинулся на меня скалой, хриплым гигиканьем высмеяв мои попытки отползти.
— Не дёргайся, — прошипел он и пнул меня ногой в бок.
Наверное, по его меркам это было сродни щекотке, но у меня аж пятна красные поплыли перед глазами от боли. Дыхание спёрло, и я зашлась хриплым кашлем. Вдохнуть глубоко не получалось никак.
И тут я поняла, что такое настоящий, леденящий, липкий страх. Да, было страшно, когда Антон зашёл слишком далеко в своих намерениях насолить Шевцову, я очень испугалась, когда Алексей принял меня не за ту, но вот сейчас был просто невероятный ужас. Потому что этот ненормальный мог меня покалечить, поиздеваться. Я не уверена, что он уже не сломал мне ребро или ещё что-то там, потому что бок нещадно саднило.
— Расскажу потом Лексу, какую щелку он проебал.
Парень придавил мои бёдра к полу, усевшись сверху на них всем весом. Одной рукой сдавил мне шею. Не сильно, но ощутимо, чтобы не дёргалась. А другой залез под толстовку.
От омерзения и страха тошнота подкатила к горлу. Я вцепилась обеими лодонями в руку, сжимающую моё горло, но, скорее всего, Арсений этого даже не ощутил.