Джек подошел ближе.
В конце недели состоялась еще одна экспедиция, на сей раз за стеблями мескаля. Кэндис шла пешком вместе с женщинами. Их сопровождали несколько вооруженных мужчин верхом, среди которых был и Джек. Кэндис старалась держаться подальше от Дати. Другие женщины, хотя и не проявляли особого дружелюбия, не чурались ее, знаками указывая на нужные растения. Кэндис получила истинное удовольствие от прогулки. Она никогда не любила праздности и радовалась возможности заняться делом. Яркое солнце пригревало землю. Кэндис постоянно чувствовала на себе заботливый взгляд Джека. По его словам, на очереди был сбор ягод сумаха, соцветий акации и дикого лука, и Кэндис с нетерпением ждала следующей вылазки в лес.
– Я не из большинства.
– Я надеюсь… нет, прошу тебя помочь по хозяйству. Работы невпроворот. Нужно готовить еду, сушить припасы, чинить одежду, выделывать шкуры. Дати приходится заботиться о четверых.
Кэндис так и не простила ему того, что он заставил ее жить в стойбище, да еще с Дати, но постепенно она смирилась с тем, чего не могла изменить – во всяком случае, на данном этапе.
Кэндис с трудом сдержала улыбку. Да он просто изнемогает от ревности! Так ему и надо. Не в силах устоять перед соблазном, она с невинным видом округлила глаза:
Джек всеми силами старался сохранить самообладание.
– Женам не полагается проводить время с посторонними мужчинами в отсутствие мужа.
Он сразу же ухватился за ее слова.
– Где это ты была? – поинтересовался он, пристально глядя на Кэндис.
Стебли мескаля обжаривали на костре или запекали в ямах – Дати предпочитала последний способ, – а потом высушивали на солнце, прежде чем убрать на зиму, смешав с соком мескаля. Это занятие напомнило Кэндис тот день, когда она помогала Луси заворачивать мескалевые хлебцы, и печаль наполнила ее душу. Состояние Луси не изменилось. Хозяйственные обязанности постоянно сводили вместе Кэндис и Дати. Хотя они по-прежнему не разговаривали, выяснилось, что ладить друг с другом не так уж сложно.
– Я не считаю это игрой! Меня насильно увезли, я ношу твоего ребенка и живу в стане врага – рядом с женщиной, беременной от тебя. Какие уж тут, к черту, игры!
Кэндис молчала. Если ему нужно ее доверие, пусть сначала заслужит его.
– Я это прекрасно понимаю. Послушай, Кэндис, хватит игр. И не вздумай кокетничать с Кочисом.
– С Кочисом, – самодовольно сообщила она. Глаза Джека сузились.
Через десять дней после их прибытия в лагерь апачей умерла Луси.
– Не дразни меня, – предостерег он.