Воздух огласился ликующими криками. Индейцы окружили Джека, поздравляя его и хлопая по плечам.
Подошел Шоцки и обнял брата, но его оттеснила Дати, бросившаяся Джеку на грудь. Отстранив индианку, Джек поверх ее головы посмотрел на Кэндис. В его глазах светился триумф.
Странное чувство, первобытное и вечное, как сама природа, охватило девушку. Не сводя глаз с Джека, она двинулась к нему. Индейцы расступались перед ней. Схватив Дати за платье, Кэндис оттащила ее в сторону и взяла Джека за руку. Он молча последовал за ней, когда она повела его к ручью.
Они подошли к берегу. Джек опустился на землю, а Кэндис, воспользовавшись его ножом, отрезала полоску от своей юбки и смочила ее в воде. С неистово бьющимся сердцем она придвинулась к нему и на секунду замерла, встретив его взгляд. В нем сияла гордость победителя и полыхал жар страсти. Стараясь унять дрожь, Кэндис осторожно осмотрела ранку у него над глазом. Девушке казалось, что первобытный огонь, горевший в его жилах, перетекает в нее.
– Надо тебя подлечить, – пробормотала она. – Болит?
– Ужасно, – ответил Джек и дернулся, когда Кэндис коснулась раны.
– Не двигайся.
– Зачем ты это сделала? Помолчав, Кэндис ответила:
– Я в долгу перед тобой. Ты еще не забыл, что спас мне жизнь? Теперь мы в расчете.
Он не сводил с нее пристального взгляда.
– Я спас тебе жизнь дважды. Ты все еще в долгу передо мной.
У Кэндис перехватило дыхание. Она догадывалась, о чем он думает и какой платы ждет. Кэндис вскочила, но Джек схватил ее за талию и усадил рядом с собой.
– Джек!
– Знаешь, почему я хотел убить Хауку, Кэндис? Она покачала головой.
– Никто не смеет посягнуть на то, что принадлежит мне, будь то лошадь или женщина.
Он накрыл губы Кэндис своими, не давая ей пошевелиться.
– Ты принадлежишь мне, – выдохнул Джек, скользя шершавыми ладонями по ее груди и бедрам, а затем яростно вторгся языком в ее полуоткрытый рот.
Кэндис охватило пламя. Обвив руками влажную спину Джека, она самозабвенно ответила на его поцелуй. Джек глухо застонал и, раздвинув коленями ее бедра, прижался к ней затвердевшими чреслами. Выгнувшись навстречу Джеку, Кэндис притянула его к себе, а когда его обжигающие губы стали целовать и покусывать ее шею, она застонала.
– Моя, – хрипло прошептал Джек и, разорвав спереди ее платье, уткнулся лицом в обнажившуюся грудь.
Прихватив зубами сосок, он втянул его в рот. Кэндис вскрикнула.
Стоя над ней на коленях, Джек поднял подол ее юбки. Кэндис бурно дышала, охваченная непонятным томлением. Почувствовав его пальцы на своем лоне, она снова вскрикнула и выгнулась, прижимаясь к его руке.