Царь кивает и спрашивает:
— Ты думаешь, что ограбленные купцы придут ко мне?
— Пока ты в этом мире государь и владыка! К кому же им еще взывать о справедливости?
Левкон снова кивает, соглашаясь, и выкрикивает имя своего раба:
— Эксандр!
Голос царя эхом отражается от высоких сводов потолка. Старик уже тут как тут, словно подслушивал нас. Стоит перед своим господином, склонив голову.
Государь отправляет его за казначеем Теллусом. Я же приставляю к Эксандру Авасия, которому недвусмысленно даю понять, что хочу видеть казначея не меньше, чем государь.
Ждали мы недолго. Так мне показалось, ибо все это время я провел во внутренней борьбе со страхами — а вдруг не выгорит?! Тогда и понял, что все мои дурные предчувствия терзают меня потому, что по жизни я одиночка, а сейчас завишу от Лида и от решений владыки. Привык на теневой стороне жизни скрываться сам, избегая компании. И мне стало легче, ведь Лид не раз доказывал свою верность, а государь оказался куда проницательней, чем я до недавнего времени считал.
Теллус ввалился в царские покои после мощного пинка от Авасия и едва удержался на ногах.
— Пазака, этот грек не хотел идти, — сказал скиф.
Я бросил взгляд на Левкона и, заметив смешинки в его глазах, ответил товарищу:
— Нужно было гнать его плетью как ленивого мерина...
Государь звонко рассмеялся. Куда подевались его озабоченность и страх? Отсмеявшись, он спросил:
— Теллус, ты знаешь, что говорят о тебе?
Эллин замотал головой в стороны.
— Нет, государь.
— Кто-то о тебе распускает дурные слухи, — Левкон помрачнел, а я мысленно аплодирую его актерскому мастерству.
— Дурные слухи? — Теллус будто овладел собой, потому что спросил уже без дрожи в голосе: — А что говорят?
— Рассказывают, будто ты подлый человек и служишь мне плохо, поэтому, говорят, у тебя так много золота и драгоценных камней. А для моих воинов в царской казне серебра не хватает...
— Они клевещут, — пробормотал Теллус и отвел глаза.
Мне показалось, что он вот-вот попытается сбежать, но я ошибся. В покои государя вошел Гиппиас. На ловца и зверь бежит! Я потирал руки, ожидая занятную беседу теперь с обоими заговорщиками. Жрец ввалился, опираясь на свой посох и проследовал к трону шаркающей походкой. Он поднял голову, когда остановился перед владыкой. Увидев меня, кивнул, как старому знакомому, собрался поприветствовать и царя, но Теллус вдруг заорал:
— Гиппиас, друг, спаси меня от этих варваров!
Жрец с удивлением посмотрел на казначея, а я уже сместившись за его спину, достаю из ножен меч. Бью по голове плашмя, ведь Гиппиас много знает о заговорщиках, и я уверен — он все нам еще расскажет. Жрец падает на пол, а за ним и казначей — в обморок.