Канарейка
Всё будто во сне… Поверить не могу, что это взаправду. Та, кому всю жизнь внушали, что счастья не может быть в жизни сироты, кажется, находит своё. Вопреки всему, доводам, фактам. Он- рядом со мной, и пока это так- все мои мечты- реальность. Я так боялась момента, когда Господин увидит мои шрамы… Уродливый изъян безродной, не имеющей места в мире. Но этот человек принял их, как часть меня. Без сожалений, упрёков.
Благодарность, надежда, страсть подтолкнула в объятия Господина. Прильнув поцелуем к его губам, осознание собственного наслаждения раскрепощало, и вверяло ужас одновременно. Но, я сама испытывала наслаждение от происходящего. Дикое, необузданное… Каждое его прикосновение, нежное, или грубое, напоминало, что я всё же женщина. Желанная, чувственная. Мне не пришлось играть. Быть куклой с поддельными эмоциями. Каждый стон- настоящий, живой… Который нельзя сдержать. Просто отдаться, полностью доверившись, раствориться в ком-то — это было правда восхитительно!
Между ног ещё немного саднило, и боль действительно ощущалась, но на фоне наслаждения… А он был таким нежным, что и вовсе терялась в рутине прекрасных эмоций… Некоторое время после мы просто лежали рядом. Молча, но это молчание таило в себе некую глубину, неподвластную словам. Мой новый хозяин смотрел мне прямо в глаза, рукой поглаживал разомлевшее, до сих пор горячее, тело. Руки, грудь, шею… Лёгкие касания отдавались новыми волнами желания, хоть сил больше ни на что не оставалось. С ванной доносился плеск набравшейся до краев воды, а он… водил пальцами вдоль спины, ненавязчиво задевая те самые шрамы. Что бы ни говорил, но дискомфорт никуда не делся. Моё увечье всегда было самым большим комплексом. Всю жизнь бояться, что из-за него меня никто не захочет, что жизнь оборвётся к восемнадцати годам…такие чувства не исчезают бесследно! Даже теперь… И Господин, наверняка, чувствует мою дрожь от его поглаживаний по, вечно скрываемой до теперь, спине.
— Канарейка, пойдём в ванную?
Мне действительно хочется смыть с себя тяжесть минувшего дня. Нет, хочется избавиться от всей грязи, в которой я жила до появления Господина… Он бережно берет меня на руки, несет, как ценнейшее сокровище, окунает в теплую, ласкающую воду, и сам ложится рядом. Беру влажную губку, сбиваю гель для душа в густую пену, поднимаю на мужчину смущённый взгляд…
— Позволите?
Он улыбнулся, увлеченно, зазывающе, расслабленно раскинул руки по сторонам, открывая мне доступ к своему телу. Красивому, подтянутому. Это не смазливый мальчик с обложки молодежного журнала, нет! Он статный, большой. Рельефные мышцы, обрамлённые сияющими каплями воды, и множество шрамов, покрывающих твердую кожу. С ним не покидает ощущение защищённости, безопасности. Словно один лишь этот человек может заслонить собою от всех невзгод этого мира. Касаюсь втирающими движениями. Неуверенно, скованно. Господин перехватывает мои руки, и начинает водить ими интенсивнее, задавая неопытной девчонке правильный темп. Помогая исследовать себя…