— Хорошо, — кивнула я, убирая дневник в прозрачный полиэтиленовый пакет.
— Эвелин, а ты веришь словам Орио и слуг? — негромко спросил меня шеф.
— Орио был искренним, когда рассказывал нам свою версию. А по поводу слуг… Не знаю.
— Тебя ничего не смущает?
— Если брать на веру версию о самоубийстве, то их показания правдивы и кажутся логичными.
— А если не верить?
— То все слишком складно и ладно. Неужели ты думаешь, что мальчик сговорился со слугами?
— Нет, я так не думаю.
— А сам-то ты что думаешь? — уточнила я.
Кир помолчал некоторое время, а потом открыл свои мысли:
— Я не должен думать, не опираясь на факты, но рассказу мальчика верю.
— Семена завтра мы отдадим на экспертизу. Если происхождение их и принадлежность к чилибухе подтвердиться, то это будет первое подтверждение слов Орио.
— Да, верно. Опять же, изучим записи дневника, возможно, они откроют завесу тайны.
— Кхм… — прервал нас Юрий. — Вот, мы все написали, — протянул он нам листы бумаги.
— Хорошо! Надеюсь, что новые факты не вскроются. Второй раз дачу заведомо ложных показаний я не оставлю без внимания.
— Все, что мы написали — правда! — эмоционально заверил нас дворецкий.
— Кто-то еще знал о решении хозяина убить себя?
— Нет! То есть… Мэри, уже после того, как было все кончено, рассказала Марте.
— Ясно! До свидания! — попрощался Кир с мужчиной, и мы пошли вон из дома.
* * *
Когда мы въехали в город, уже стемнело, и вновь занялся дождь.
— Куда вас отвезти? — спросил Кир.
— В академию, если можно, — попросила я.
— Эвелина, не говорите глупостей. Уже поздно, вам нужно отдохнуть! Завтра, после нашей поездки в Сельскохозяйственную академию, займетесь дневником.
— Но я не хочу откладывать… — попыталась настаивать я.
— Эвелина, я желаю услышать адрес вашего места проживания! — не сдавался Устинин.
Я посмотрела на профиль мужчины, который ни на секунду не отвлекался от дороги и… несмотря на то, что стемнело, оставался в темных очках. И поняла, что как бы я не изворачивалась, не придумывала отговорки, Кир узнает правду, если захочет. Так пусть лучше узнает ее от меня.
Назвав адрес, я сжалась в единый комок нервов, ожидая порцию презрения и порицания.
Но Устинин молчал. Он подвез меня к харчевне и глухо произнес: «до завтра».
Я посмотрела на мужчину изумленно. Неужели он так просто отпустит меня и не прокомментирует мое место жительства? Странно…
— До завтра, — попрощалась я. — Можно я оставлю чемоданчик в машине?
— Да, — коротко ответил Кир.
— Спасибо, — буркнула я, открывая дверцу.
— Эвелина… — остановил меня возглас мужчины, когда я уже выбралась из машины. Я наклонилась и посмотрела на шефа. — Не опаздывай завтра!