Она вошла внутрь.
Гонщицы — такие же разодетые, как и она, в платьях насыщенных темных оттенков, шли мимо Марлен куда-то вперёд. Марлен решила, что уж они-то знают, куда идти, и последовала за ними. Она попыталась заговорить с кем-то, но ни одна из женщин не обернулась на тихое: «Простите, не могли бы вы…», «Извините, я не знаю куда мне… идти». А спрашивать у ящерров — себе же дороже.
— Следуйте за мной.
Марлен испуганно шарахнулась. К ней подошёл слуга.
— Да-да, конечно.
Перед Марлен отворили дверь — она оказалась на пороге огромнейшего — по меркам самой Марлен бального помещения круглой формы. У стен стояли столики, где сидели ящерры со спутницами, по центру кружились пары. Играла музыка — настоящий оркестр, официанты во фраках разносили еду.
«Они так похожи на нас. Даже одеваются как мы. Едят то же, что и мы. Их техника вождения машин в чем-то похожа на нашу. Тогда почему они захватили нашу планету, а мы так легко сдались? Почему мы слабее на собственной территории? В чём мы ошиблись?».
Кто-то толкнул её за плечо — Марлен увидела ящерра, который прошёл мимо неё, пружинистым шагом спустился по лестнице вниз и слился с толпой танцующих. Затем на секунду обернулся, и подмигнул ей.
«Чего лыбишься, морда ящерриная».
Лисица медленно двинулась вперёд.
Увы, она не имела и малейшего представления, куда приткнуться и с кем заговорить. Занять столик гонщица не рискнула, так что просто прислонилась к колонне и цапнула с подноса у проходящего мимо официанта бокал вина. Пить не собиралась — просто держала в руках, согревая напиток холодной дрожащей рукой.
И не догадывалась девушка, что хозяин дома с самого начала пристально следил за своей… гонщицей. Он наблюдал за ней тогда, когда она выключила свет в своей комнате в Штольне, готовясь отправится в его дом; когда оказалась в холе и мимо неё проходили гонщицы. Ни капли торжества не было на лице девчонки — лишь усталость: «поскорее бы всё это закончилось».
Когда она села в машину — усмехнулась, а датчик на её теле автоматически послал в ОГЕЙ-Центр сигнал, расшифровать который не составило труда: чёртова девка не хотела ехать в Экталь.
•••
Вечер медленно перетекал с ночь.
Марлен следила за танцующими ящеррами с осторожностью, присущей диким лисицам.
Она старалась видеть всё, при этом ни на ком не задерживать взгляд, чтобы ненароком не спровоцировать.
Играла классическая музыка, официанты разносили еду и напитки. Ящерры собирались в небольшие группы и лениво переговаривались между собой на том языке, понять который Марлен не суждено.
Никогда ещё не доводилось лисице даже слыхать о подобных мероприятиях. Она не могла избавиться от чувства, что все ящерры в этом доме исполняют какие-то — лишь им понятные! — роли, и что она, Марлен, вышла на сцену не к месту, нарушив гармонию. Другие «актёры» это видели, но, чтобы окончательно не испортить спектакль, предпочитали делать вид, что всё идёт по-старому. Ей казалось, «актёры» ждут, когда закончится представление, и можно будет наброситься на ту, что пыталась им помешать.