Осторожно перевела взгляд на свои руки. По правой ползла какая-то мерзкая букашка, которая неожиданно остановилась, подняв голову и взглянув на меня парой десятков глаз. Визгнула, резко вскочив на ноги, заозиравшись по сторонам. Что за чёрт?! Где я?
Лес-лес-лес, кругом тупо один лес, ещё такой зелёный, летний. Попятилась назад, но наткнувшись ногой на что-то, подскочила, стремительно оборачиваясь.
Фух, пень. Всего лишь пень.
Пень нашей с ним встрече рад не был. Приоткрыв один глаз, он грозно фыркнул, после сучьями подхватил мох с боков, поднялся с земли и был таков. Я ошарашено наблюдала за тем, как его зелёная спина скрылась между деревьев. Ох-ре-неть. От меня ушёл пень. Это как Игорь, но только пень.
Запустила руку в волосы, попытавшись взъерошить, но не смогла. На голове был пучок, тугой такой, что аж кожу стягивал на висках. Наконец, мне хватило ума опустить взгляд вниз.
Какое-то подранное платье, грязный подол, туфли побитые жизнью. Рассеянно перевела взгляд на руки. Тоненькие такие, аккуратные, правда, ногти сломанные и грязь под ними забита. У меня таких никогда не было. Я любитель оригинальных маникюров.
Господи, Вася, ты фиг знает где! Да, самое время подумать про ногти.
— Эй, есть там кто? — неожиданно раздался голос, когда я, спустя долгую минуту, решила сделать шаг в сторонку. — Василина? Человечишка? Кто-нибудь, у меня земля из горшка высыпалась, я тут что, издохнуть должен?
Осторожно двинулась к голосу, не забывая загнанно оглядываться по сторонам. Но лес был просто лесом, даже выглядел приветливо, солнечно. Но я-то помнила тот пень! Пень, который от меня ушёл! Может, я стукнулась головой, когда упала и мне это всё чудится? В таком случае, моя фантазия очень больная. Но после ночного кошмара уже ничему не удивлюсь.
Остановилась на краю небольшого овражка. Здесь когда-то протекал ручей, но, похоже, высох. Теперь это место благоухало травой, крапивой и другими прелестными растениями, которые я видела впервые в жизни. Единственное выбивалось из общей картины. Простой декоративный горшок, лежавший на боку и цветок, что в нём рос.
Ещё раз оглянувшись, пришла к выводу, что здесь никого нет. Кто же тогда говорил?
— Я чую тебя, — резко замерла, боясь дышать, — даже не пытайся, я слышу, как ты дышишь. Подними меня, — мой взгляд вновь остановился на цветочном горшке. — Да подними ты этот горшок, наконец, я себе так всё поломаю!
Сделала неуверенный шаг вперёд, а потом два уверенных назад. Я, конечно, может и на голову стукнутая, но ведь не совсем глупая. Сколько книг мной было перечитано о попаданках — не счесть, и, опираясь на этот опыт, могла смело заявить: ловушка. Или не очень смело, но уверенно… наверное.