Цветочек тогда уверенно заявил, что мы никуда не пойдём и помогать никому не будет. Честно, я ни секунды не сомневалась в его реакции. За эти дни сложно было не заметить его надменное отношение к чужим существам, никак с ним не связанным.
Я же колебалась.
Смотрела на этого маленького ребёнка, которому от силы лет восемь было, и думала. Страшно представить, какие будут последствия, если я всё же возьмусь лечить её мать. Это… это будет колоссальная боль.
Боюсь, что волью чересчур много магии в чужую женщину, и тогда демонёнку внутри будет плохо. Я ведь и магом не была. То, что у меня получилось один раз не означает, что получится и во второй.
К тому же, ну какой из меня маг? Даже не знаю, как это всё работает. Речи быть не могло о согласии.
Но я смотрел и молчала, а потом внезапно даже для самой себя кивнула. Подхватила Цветочек, открыла дверь и бросил ёмкое: «Веди».
Потому что прекрасно осознавала, что если не помогу, то после себе не прощу. Да и я уверена, что Эрнест, будь он способен говорить со мной, согласился бы. По крайней мере, мне хотелось в это верить.
Только Цветочек был жуть как недоволен. Бушевал, рвался из рук, грозился связаться с князем и рассказать всю сию же секунду. Вскоре, правда, понял, что на меня это не действует, поэтому пошёл другой дорогой.
Начал говорить, что я не выживу, если посмею лечить человека. Что псы разорвут меня, и если я не жалею себя, то ребёнка хотя бы пожалей.
Я и жалела.
Того, что шёл впереди меня.
Дети не должны страдать из-за родителей.
У детей должно быть детство, наполненное беззаботной радостью, а не смертью и кровью.
Дом действительно стоял на отшибе у самого леса, казалось, подпирая задней стенкой могучие деревья. Огорожен покосившимся забором, он выглядел грозно на фоне черноты и темнеющего неба.
Открыв скрипучую калитку, девочка быстро огляделась и поманила рукой, послушно прошла во двор, а после по ступеням вверх, до двери. Внутри пахло кровью и болезнью. Невозможно передать всех тех эмоций, что взяли вверх, стоило лишь ощутить всё это.
Женщина, как и полагалось, лежала в самом большом зале на кровати, окружённая подушками. Подле неё стоял стул с ковшом, в котором была вода. Рядом с ковшом лежало красное полотенце, которое когда-то было белым.
При виде нас она попыталась приподняться на руках, но тут же рухнула обратно. Девочка тут же побежала к ней, что-то быстро и тихо зашептав. Я застыла в нерешительности, оглядываясь. Даже Цветочек притих.
— Так вы маг, — прохрипела женщина через пару секунд, — а я то уж думала, кого моя Даэн притащила вновь.