Цок-цок.
— Княжичу должно хватать магических сил, пока ещё должно, — продолжал говорить он. — Прошло достаточно времени, если ты и выпила яд, то он должен был с ним уже справиться. Ничего не понимаю.
Цок-цок.
Тишина. Скрежет.
И дальше цок-цок.
Повернула голову, чтобы взглянуть на стража.
— Слушай, Цветочек.
— Я ведь говорил госпоже Василине, чтобы не бежала. Ох, бедная-бедная моя госпожа, какую же беду она навлекла на мою голову.
— Цветочек, — позвала ещё раз.
— Ну что? — «ромашка» обернулся столь резко, что я почти передумала.
Но ведь глаза у того животного были такими ярко-зелёными, что выкинуть их из головы просто так не получалось.
— Мне кажется, я совершила ошибку.
И я всё-всё ему рассказала. Цветочек слушал внимательно, не перебивая, но я кожей ощущала, что шла буря. Поэтому ближе к концу голос становился всё тише и тише, пока вовсе не сошёл на нет.
Замолчала, остановив взгляд на углу стола. Теперь, когда я повторила всё вслух, то почувствовала, каким необдуманным был поступок. Но… если бы время вернулось назад, и передо мной встал выбор между «поступить так же» и «пройти мимо», то я бы всё равно пошла туда.
Со стороны открытого окна дул летний ветер, шевелящий лёгкие шторы, которые совсем не спасали от заходящего солнца. Таз с горячей водой остывал в углу. Его принесли ровно в семь, как и договаривались.
Я держала руку на животе и думала о том, что хреновая из меня героиня получалась. Чересчур уж много замашек самоубийцы.
— Всё пропало, — заключил Цветочек убитым голосом.
— Нам нужно бежать? — спросила с некой наивностью.
— Нам нет смысла бежать, мы обречены.
В дверь постучались.
Глава 8.
— Если тебе интересно, то я абсолютно безоговорочно против данной затеи. А знаешь почему? Потому что это ведёт прямой дорожкой к смерти!
Цветочек причитал, раскачивая головой из стороны в сторону. Я, упрямо поджав губы, шла вперёд, вцепившись взглядом в спину маленькой девочки, что уверенно вела нас по тени, заставляя уходить подальше от домов, через ворота, на отшиб.
Её приход в номер стал сущим удивлением. Она постучала уверенно, но стоило лишь открыть дверь, как чудом удержалась, чтобы не убежать.
Ощущая себя крайне паршиво после болевых спазмов и не самого хорошего разговора, я скептически взирала на маленькую гостью, но внутрь пропустила. Не захлопывать же перед носом ребёнка дверь.
Впрочем, стоило лишь девочке зайти в комнату, как слова полились из неё бурным потоком, который просто так остановить было нереально.
А говорила она много и сбивчиво. О том, что подглядывала за глупыми мальчишками, прячась в кустах с ягодами. О том, что видела, как я прогнала их. О том, что заметила тусклое белое свечение и то, как зверёк буквально ожил от моих рук. И о том, что её мама уже две луны не встаёт с кровати и харкает кровью.