— Сиг! — Юн нагоняет их.
И Сигваль буквально пихает Оливию к нему в руки.
— Ее к себе. Быстро. И запереть. Чтобы никто не вошел. Охрану поставь… И Олафа ко мне.
— А ты? — так же, как Оливия, спрашивает Юн.
— Я сейчас тоже иду. Все нормально. Давай, живо.
Он стоит, схватившись за стену, и прямо видно, как ему плохо. Лицо — белое.
— Сиг…
— Что, блядь, непонятного! — Сигваль злится. — Живо! Выполнять!
— Идемте, — Юн берет Оливию под руку.
Она еще пытается что-то сказать, но там, где-то в конце коридора, появляются люди… Им тоже интересно знать, что с Сигвалем. Если он останется… Кто знает, что будет.
А Сигваля вдруг разом выворачивает, все съеденное и выпитое на пиру оказывается под ногами… Он чуть не падает, упираясь в стену рукой. Пытается отдышаться, и его рвет снова…
Это яд? Или те шарики, чтобы быстрее избавиться от яда?
— Сигваль! — как Оливии уйти сейчас?
Если Тифрид… Если они решат воспользоваться случаем, то один он вряд ли справится сейчас.
Юн матерится, не хуже принца, чуть пережидает приступ, потом быстро подхватывает Сигваля, взваливая к себе на плечо, на попытки отбиться, убедительно обещает дать в морду. Юн выше и крупнее, и сейчас у него явное преимущество, сопротивляться у Сигваля нет сил. И Сигваль сдается.
— Идем, — Юн тащит его.
Они почти бегут по коридорам, благо, до спальни не очень далеко. И даже с таким грузом Юн бегает быстро, пусть ругаясь и обливаясь потом. Но он очень крепкий парень, все равно.
В спальне сваливает Сигваля на кровать.
Сигваль пытается сесть, но успевает только перевалиться поближе к краю кровати, его выворачивает еще раз. Потом он, все же, садится, утирает лицо ладонью.
— Сигваль…
— К себе! Вон! — хрипло рявкает он.
Оливия стоит, не в силах ослушаться и подойти, но и уйти тоже не в силах. Как оставить его одного?
Юн уже убежал. За врачом?
За охраной.
Почти тут же комната наполняется людьми, Оливия уже видела их, люди Сигваля, они постоянно где-то рядом.
Он пытается отдышаться, немного прийти в себя.
— Принцессу к себе! — говорит Сигваль. — Запереть двери. Проследить. Никого к ней не пускать. Даже короля.
Оливию очень быстро выпихивают прочь, и что происходит дальше, она видеть уже не может. Запирают внутреннюю дверь.
Только слышно неясные голоса…
Это невыносимо. Он ее муж! Разве она не имеет права быть рядом с ним?
И все же, Оливия понимает причины — это попытка оградить ее от ненужных вопросов, ненужных людей. Она даже слышит, как снаружи, за дверью ее спальни спорят. Кто-то хочет войти, но охрана не пускает. И внешняя дверь заперта тоже.
Суета и голоса.