— Значит, доверимся моему вкусу.
Плеснул ей коньяка, как и себе, но, сделав глоток, Инга скривилась.
— Гадость…
— Это Л’Эспри де Курвуазье гадость? Ла-адно, выбирай сама. Иди сюда.
Инга послушно шагнула к бару, остановилась совсем рядом, так что он мог чувствовать её запах и ощущать тепло тела.
Джин показался ей ещё более неприятным, чем первый напиток.
— Пахнет как одеколон, — выдохнула Инга, сделав глоток, и выразительно поморщилась.
Зато виски пошёл лучше — то ли действительно понравился, то ли после первых проб было уже всё равно, что пить.
Уже после нескольких глотков Инга заметно повеселела. Забралась с ногами на диван, забыв о стеснении и манерах, и самозабвенно возилась с котёнком. Тот норовил удрать от новой хозяйки и отправиться дальше знакомиться с домом, но Инга ловила его и упорно возвращала обратно — ещё не нагладилась и не наумилялась.
А Феликс неторопливо, по глотку потягивал свой коньяк и беззастенчиво глазел на маленькие босые ступни и изящные лодыжки, иногда мелькающие из-под платья. Прекрасный вечер.
— У него глаза голубые! — с восторгом объявила Инга, ненадолго отвлекаясь от котёнка и поворачиваясь к нему. — Я думала, у котов всегда зелёные или желтые! Ты правда взял его из приюта?
Переход на «ты» был неожиданным и поразительно естественным. Наверное, она сама не заметила, как сменила обращение. И этот непреднамеренный, ненаигранный переход пробрал до глубины души, обрадовал, словно признание. Всё-таки хорошей идеей было предложить ей выпить.
— Правда. Подумал, что ты выбрала бы такой вариант, а не стала обращаться к заводчику.
Инга улыбнулась — впервые за время их знакомства совершенно искренне и не настороженно.
— Это точно, — она наконец позволила котёнку сбежать с дивана, потянулась к бокалу. — Не понимаю, зачем специально кого-то искать, если рядом столько тех, кому нужна помощь. Им ведь важнее найти хозяина.
— Наверное, в детстве ты подкармливала всех окрестных бездомышей? — с улыбкой предположил Феликс.
Инга беззаботно рассмеялась в ответ.
— Представляю, какой был бы скандал, если бы я так сделала! Мама всегда боялась, что незнакомые животные могут оказаться заразными. Мне нельзя было к ним подходить.
— И ты слушалась? Даже когда родители не видели? — недоверчиво поинтересовался Феликс. Узнавать о ней даже незначительные мелочи оказалось на удивление увлекательно.
— Да. Наверное, во мне чего-то не хватало — авантюризма, или жажды адреналина, или просто решительности. Но у меня всегда всё было просто — или что-то можно, или нельзя. Без полутонов и оговорок.