– Я одобряю ваш план, капитан, и надеюсь, что при условии выполнения его с должной настойчивостью и без всяких колебаний он является вполне реальным. Гросс-адмирал Дениц, отдайте необходимые распоряжения своим подразделениям. Требуемые части поступают на время проведения операции под командование капитана Скорцени: необходимо любой ценой освободить моего друга Муссолини, и как можно быстрее, чтобы помешать передаче его союзным войскам. Однако, капитан, когда вы будете готовы и я дам вам разрешение начать операцию, Италия, возможно, еще будет нашим союзником, по крайней мере официально. Если в этом случае ваш рейд закончится неудачей, я буду вынужден дезавуировать вас перед мировым общественным мнением. Я заявлю тоща, что, постоянно твердя о необходимости спасения дуче и о своем плане его освобождения, вы лично заставили потерять голову командиров некоторых подразделений, расквартированных в Италии, и в любом случае вы действовали по собственной инициативе. Чтобы помочь нам одержать победу, чтобы поддержать честь Германии, вы будете готовы принять в случае неудачи это тяжелое обвинение, даже не помышляя о защите.
У меня не было времени подумать. В любом случае, когда честь моей родины поставлена на карту, я знаю, что покорно приму и молча вынесу весь позор подобного обвинения. Слишком взволнованный, я смог только склонить голову, не найдя слов для ответа.
Довольный Гитлер отпустил меня, перед тем дружески пожав мне руку.
– Вам удастся, Скорцени! – сказал он таким уверенным тоном, что его уверенность проникла в меня как электрический заряд. Я не раз слышал о почти гипнотической силе убеждения фюрера. Невозможны были больше никакие сомнения – мне удастся!
На следующее утро мы отправились обратно в Рим. По прибытии я рассказал своему верному Радлю, что в случае провала операции я должен буду взять на себя всю ответственность за наше предприятие. Как истинного австрийца, Радля все это не очень взволновало.
– Ну что ж, – сказал он спокойно, – если так должно быть, то я попрошу, чтобы меня заключили с вами в одну камеру. Возможно, нас поместят в сумасшедший дом. Это будет прекрасная возможность испытать на себе комфорт камеры с мягкими стенами.
И только случайность избавила нас от этой печальной перспективы. Увы, через несколько дней мы едва не начали штурм тюрьмы, в которой уже не было пленника.
Фрегаттен-капитан Шульц, командир эскадры торпедных катеров, которую предоставили в мое распоряжение, был настоящий сорвиголова. Он уже давно мечтал об операции подобного рода. Мы поминутно рассчитали все фазы нашего рейда, стараясь не упустить ни малейшей детали, предусмотреть все возможные случайности. Наконец план был полностью готов.