— А зачем вы тут сидите? — поинтересовался я.
Мы молча прошли по коридору, вошли в её приемную. Статус у неё был пониже, кабинет, соответственно, поменьше, приёмная так вообще каморка, но всем этим Дашка страшно гордилась, как признанием своих заслуг.
Присутствовать при семейной сцене я не хотел, поэтому ушёл к себе. Предварительно забрал Дунькин и свой бычок, смыл их в унитаз — нечего тут сорить, на вверенной мне территории. Вечер обещал быть скучным. Однако вышло все иначе.
Дед медлил, а я мечтал в полную силу. Как только смогу пользоваться своими счетами без догляда деда, сразу куплю дом. Большой, только мой. Почему я раньше этого не сделал? Моя квартира разбудила во мне клаустрофобию, и теперь хотелось просторных и светлых комнат, и непременно — огромный камин. Да, так и сделаю!
Кирилл с трудом выбрался из глубокого кресла — я по своему опыту знал, что оно просто засасывает в себя. Мы встревоженно переглянулись. Только вроде привыкли, что из князей в грязи, а тут снова какие-то перемены маячат на горизонте. Дашка шла к лифту, мы за ней. Наверх, на управленческий этаж. В приемную деда.
— Когда начинать-то? — почти лениво спросил мой брат.
— Ты кто? — ничего лучшего в голову просто не пришло.
Сердце радостно забилось. С нежностью подумал о своем кабинете: он здесь, совсем рядом, всего несколько дверей в сторону, там моя верная секретарша, всегда вкусный кофе, удобное, с любовью выбранное кресло… Неужели нас вернут так быстро? Если да, то этот месяц с лихвой окупил все мои неудачи.
Я моргнул. Девица затянулась.
Дело в том, что няню я так и не нашёл, поэтому все эти дни Сонька ходила со мной на работу. К слову, в машине ей очень нравилось, спала она отменно. А я стал звездой бухгалтерии и отдела кадров — все были просто в восторге от Соньки. Знал бы раньше, брал бы ребёнка напрокат, чтобы девок клеить —беспроигрышный вариант. Серьёзные коллеги в пиджаках и на шпильках буквально дрались за право поменять испачканный подгузник. Вспомнил и снова заскучал по Соньке, хотя только недавно мечтал от неё избавиться. Надо же, привык за неделю.
— У Светки твоей взял. Ты же трубку не берёшь.
— Курить можно?
Я решил — чего я в своей квартире не видел? Присел на коврик, разорванный чудищем. Прикурил. Мы сидели и молчали. Почувствовал я себя на редкость неуместно — сижу в подъезде старой высотки с девицей, у которой серёжек больше, чем пальцев. Но странная девица имела отношение к Лиде, к которой я сам испытывал необъяснимый интерес. Оправдывал просто: таких, как она, ещё не видел, и к Соньке привык — да. Вот и все.