Вскоре забеременела…
Сжимая в ладони книжку, справилась с замком неприметной на первый взгляд двери и толкнула ее. Оказавшись в помещении, закрылась на ключ, как просила Герта и рот открыла, разглядывая огромный во всю стену портрет прекрасной беззаботно улыбающейся девушки. Раскосые голубые глаза и длинные золотистые волосы, собранные в косу, а напротив другой портрет, персону на котором узнала сразу, хотя и удивилась.
***
Тут же начала судорожно перелистывать страницы дальше, натыкаясь лишь на пустые страницы. Вернулась в начало, не дотерпев до конца, и вслух прочитала имя девушки, которая изливала душу в записной книжке:
…
Кадида поклонилась и повела меня за собой в детскую часть замка. Я, конечно, опасалась, что по пути могу напороться на мужа, но там по месту что-нибудь придумаю. Отгавкаюсь! Главное, с пристрастием доспросить малявку!
По библиотеке бегала, как оглашенная, складывая на пол стопки книг, которые могли содержать нужную информацию. Уселась перед ними и начала судорожно изучать оглавление. Одна за другой отбрасывались в сторону. Я все больше злилась и нервничала, не натыкаясь на нужное писание. В итоге перешерстила их все и истерично рассмеялась. Вот умный гад! А я идиотка могла бы и догадаться, что подобных книг он не станет хранить перед моим носом! Переворачивать магическую зону в поисках зелья тоже бесполезно! Так что я наспех кое-как позасовывала книги на полки и быстрым шагом направилась к таинственному стеллажу.
Свысока прожитых лет могу сказать, что эти девять месяцев были настолько радостными, что делиться счастьем я не могла даже с подругами. Идиллия. Блаженство. Необъятное удовольствие.
— Да. Я же сказала, что не уйду.
Лицо обдало жаром от мысли, что уже могла быть беременна. Не подпущу к себе этого воскрешателя нежити больше никогда! Жизнь все-таки дороже плотских утех пусть и чертовски приятных.
Дрожащей рукой в полной растерянности я взяла ключ и на негнущихся ногах вышла из детских покоев.
Я легонько кивнула.
Мертвый гонец вложил в мои сухие и холодные руки письмо, которое подвело последнюю черту…
Я любила его! О! Как любила! И люблю до сих пор!
— Моргана Скай, — в ту же секунду один из шкафов заходил ходуном, и я в страхе подскочила с кровати. Вооружилась подсвечником и с ужасом стала наблюдать, как дверь медленно отворяется, и на свет выходит мертвая хозяйка покоев.
— Пожалуйста, солнышко. Я тебя не обижу. Мне просто надо кое-что у тебя спросить.
Слишком хорош для обычной студентки первого курса.
Стоило вспомнить прошлую ночь, как тело отозвалось ноющей, молящей болью внизу живота.