— А, — сказал парень. — Ну да. Цвет выбрали?
— Хочешь кончить сейчас? — спросил он, работая бедрами.
— Зинаида Львовна! — крикнула Ева. — Мне отойти надо, вы за главную!
Он потянул ее лицо к себе, по-прежнему намотав локоны на кулак, впился в покрасневшие, припухшие от минета губы.
Он расстегнул джинсы. Подхватил ее ноги под колени и широко развел в стороны.
Обычно, ее трудно было завести, но когда это уже происходило, ей требовалась уйма времени, чтобы кончить, а этого-то времени, обычно, у мужчин уже не было.
— Чудеса, — отозвался Веня, захлопнув дверь.
— Я должен вам кое-что показать.
Он снова открыл перед ней дверь, позвенел ключами и пришлось подналечь, чтобы ключ открыл старый ржавый замок. Потом они вошли внутрь.
Она хотела дальше.
Веня провел пальцами между ее ног, снова касаясь пылающей точки. Он брал ее и ласкал, и ей только и оставалось, что вцепиться руками за край стола, чтобы устоять на ногах, потому что удовольствие было рядом. Было уже здесь, разгоралось и искрило, как Бикфордов шнур, предупреждая о скором взрыве.
Они обошли весь дом, и за окнами уже стало темнеть.
— Зачем? — спросила она.
— Что? — спросила она слабым голосом.
— Это очень благородный поступок, и я…
Внутри было пыльно. Ева чихнула.
А потом стеснение пропало, Веня оказался внутри. Жжение и неприятные ощущения пропали совсем.
Его было так много в процессе, что теперь и не требовались поглаживания или поцелуи. Достаточно было слышать шумное дыхание мужчины рядом, его запах, смешавшийся с ее запахом.
— Моя попка, — прошептал Веня, поглаживая ее киску. — Только моя.
— Читальный зал, — ответила Ева.
— К черту прелюдию, — повторила она.
Потом спросил с обескураживающей прямолинейностью, хочет ли она его рот на своей киске или можно переходить дальше?
Она направила его, и он ударился бедрами, входя в нее во всю длину. Она выгнулась со стоном, готовая принять еще.
«Я хотел сделать это с тобой», — сказал сам Веня.
Кровь в венах вскипела. Его жаркое дыхание опалило шею, он стянул с нее пиджак, но она вернула его на место.
Пиджак полетел на пол, следом блуза. Он целовал ее лихорадочно, страстно, покрывая горячими поцелуями лицо, шею, грудь и руки. Она расстегнула бюстгальтер, и он провел языком по вздернутым соскам.
Воображение рисовало зажженные свечи, хрустальные бокалы и шорох длинных юбок с кринолинами. Кажется, дом был полон призраков, которые только спрятались от звука людских голосов.
И ее накрыло.
Ева прогнулась в пояснице, как он просил. Снова ощутила давление, уже знакомое, но не испугалась, заставила себя не задерживать дыхание. Сосредоточилась не на боли, а на крупицах удовольствия, которого потом будет больше, как обещал тихим жарким шепотом Веня, пока медленно проникал в нее внутрь, расстегивая мышцы.