— Ага, будешь лезть, найду чем стукнуть.
С эклерами мелкая злючка подобрела.
И вторая просьба:
— Куполом об манеж, — пробурчала Мишень, не закрывая рот.
Если заметите, как у меня дергается глаз, то знайте, я под впечатлением.
В моих правилах пункт о культуре питания есть. Попробовал бы я так за столом с родителями себя вести. Даже сейчас бы прогнали от стола, а раньше лекции по часу выслушивал. Мишень же вылитая дикарка.
— У тебя тоже родители в цирке работают?
Перестала на меня обращать внимание и поднялась со стула, завороженно глядя в экран плазмы на стене. Посмотрел и я туда, просто реклама цирка, между клипами.
Отобрал у нее десертную ложку и отбросил на край стола.
Спасибо тебе, могучая логика.
Я наконец-то расправился с бургером, и пока пил кофе, подключил могучую логику. Из головы не выходил наш странный разговор с намеком на мою фантазию.
Невыносимо…
— Ничего такого не сделал, — отмахнулся от благодарности, — Думай головой в следующий раз, когда… Эй, Дарья?
Такс… Фехтовальщица из нее никакая, видно по движениям вилки. Сама как трудный подросток и мало знакома с дисциплиной и этикой. И черт, не хочу, а тащусь от красивого личика дерзкой девчонки, руки так и тянутся зарыться в ее кудри. Колючий, дикий плод с манящим видом, так выглядит для меня Мишень. В придачу ее яркая одежда со странными для девушки рисунками тоже бросается в глаза на расстоянии.
— Совсем взбесился, белобрысый? — поняла, по-своему, и заслонила от меня тарелку. — Не отдам! Мое, значит, мое.
— Торопить не буду до завтра. В универе дашь ответ на выбор, целую огромную неделю ждать новых ответок или на выходных провести со мной один ма-аленький вечер.
Сначала пронизывает своими кареглазыми блюдцами, потом до ложки доберется и пальцы в ход пойдут. Во вменяемом состоянии она провоцирует меня на заботу и приступы нежности.
— На это, что скажешь? — Мишень подняла сумку, показывая брелок в виде льва.
Серьезно, похожие, в каждой сувенирной лавке продаются.
Понятно теперь, что не заметить такую Мишень сложно?
Приехали. С каких пор она врать разлюбила?
— Алекс, хоть ты и стыдишься меня, — что, так заметно? — Но я все равно тебе благодарна за то, что поймал.
Сидит за столиком напротив меня, облизывается и довольно щурится, отправляя в рот кусочек за кусочком пирожного. Внимание ее там, в тарелке. Зато я, пялюсь, и оторваться не могу. Хвост попросил об интрижке, согласен и на одну ночь. Скулит рядом с Мишенью, тянется, когда она облизывает то ложечку, то пальцы.
— Поменяйте врача своей девушке.
На одну меньше!
И салфеткой промокнул эти губы, которые уже с закрытыми глазами мерещатся. Затем и пальцы вытер. Мишень зашипела, выдергивая руки.